Я хочу пообщаться с алисой: Как говорить с Алисой — Алиса. Алиса

Интервью с «главным по мозгам Алисы» / Хабр

RUVDS совместно с Хабром начинают проект, состоящий из серии интервью с интересными, на наш взгляд, людьми в IT-среде. Сегодня мы представляем интервью с руководителем группы разработки диалоговых систем в Яндексе, Борисом Янгелем.

Почему Алиса, а не Макс, в чем был не прав бывший министр связи Никифиров, зачем запускать Tesla в космос. Ответы в видео и тексте под катом.

Интервью помогли подготовить Лера Негря и редактор Хабра Николай Землянский.

Привет. Я Лера Негря, и сегодня у нас в гостях руководитель группы разработки диалоговых систем в Яндексе – Борис Янгель. Начнем мы конечно же с твоей работы, чем ты сейчас занимаешься в Яндексе?

— Сейчас в Яндексе мой основной проект это Алиса, голосовой помощник, который Яндекс запустил в октябре прошлого года, и моя группа отвечает за то, что можно условно назвать мозгами Алисы. Мы интерпретируем то, что сказал пользователь на естественном языке и превращаем это в некоторое структурированное представление.

Это первая наша задача, а вторая — это когда мы уже знаем что нужно ответить пользователю, превратить это в ответ тоже на естественном языке.

— Ты в этой должности работаешь уже на протяжении двух лет. Все это время вы занимались разработкой. Не поздним ли был выпуск голосового помощника на фоне того, что конкуренты выпустили его раньше?

— Нет конечно, совсем не поздно. Если мы посмотрим на конкурентов, кто реальный конкурент? Есть Siri, единственный голосовой помощник, который тоже понимает русский язык, но он работает только на iOS и MacOS, это как бы не самая популярная платформа в России, и к Siri как к продукту тоже есть определенные вопросы. Дальше, допустим, Google бы уже запустил свой Google-ассистент на русском, стоило бы в это ввязываться? Ну может быть все равно стоило, потому что можно попробовать с Гуглом побороться на своей территории за аудиторию, тем более что с поиском это у нас более-менее получается. Ну и, наверное, последний поинт тут важный: то, что мы сейчас видим, это заря эры диалоговых систем, и на самом деле ни Google, ни Apple, ни, наверное, мы еще пока не знаем как нормально их делать.

Если сравнивать с поисковыми системами, с тем что происходило в начале 2000-ых годов, это условно эпоха Альтависты, когда вроде какие-то продукты есть, но работают они пока на каких-то непонятных принципах и работают так себе, и в любой момент может прийти условный Google и изменить индустрию полностью. Поэтому конечно в нее сейчас все еще стоит заходить. Очень много технологических вызовов и проблем, которые еще не решены. Может прийти новый игрок и все перевернуть, и мы на самом деле тут в чуть более выигрышном положении, потому что мы начали позже, а значит у нас меньше legacy-стека, то есть мы можем сразу работать с новыми технологиями. А у Siri, например, которую сделали бог знает когда, очень много старого кода который уже сложно модифицировать, и они из-за этого сталкиваются с кучей проблем.

— В своем выступлении на академии Яндекса ты говорил о том, что вы поймали некий поезд хайпа. Как это удалось и не ушел ли этот поезд сейчас?

— Наверное удалось это в первую очередь благодаря очень смелому решению, которое было принято в нашем продукте. У всех конкурентов есть какое-то количество сценариев, которое прописано жестко в этих продуктах: «мы можем отвечать на такой и на такой вопрос, разговаривать про погоду или еще про что-то, и если то, что говорит пользователь не попадает ни под один из этих сценариев, то мы отвечаем какой-то заглушкой типа «Извините, я вас не поняла»». Мы решили поступить по-другому и сделали нейросетевой модуль, который в таких ситуациях может ответить что-нибудь, что может будет уместно в контексте предыдущего диалога, и по сути он может общаться с пользователем на любую тему. Может быть не всегда на 100% уместно, но больше чем в половине случаев он точно может говорить какие-то вещи, которые нужно было сказать в этот момент. И наш модуль много такого наговорил, что понравилось пользователям. Смешные ответы Алисы, которые не мы туда заложили, а которые сгенерировала она сама, моментально расползлись по социальным сетям, это  и создало тот самый поезд хайпа. Он конечно понемногу уходит, это неизбежно, все эти шутки приедаются, но мы стараемся развивать продукт дальше и ловить хайпа понемножку там, где можем.

— Вы пытались сделать Алису максимально интересной именно российскому пользователю. Как выбирался голос и вообще, почему она Алиса?

— Я честно говоря не участвовал в процессе выбора голоса и не знаю, по каким принципам он осуществлялся, кроме того, что это классный голос российской актрисы Татьяны Шитовой, которую все любят, достаточно узнаваемый.

Я могу рассказать про имя Алиса и про характеристики. Мы подумали и выписали ряд свойств которыми мы бы хотели чтобы обладал ассистент. Например, он должен не быть заносчивым, помогать человеку, быть дружелюбным, быть интеллектуальным, то есть какой-то набор положительных и отрицательных свойств. И дальше мы задали на нашей краудсорсинговой платформе людям вопросы, например, вот это имя у вас ассоциируется с таким свойством или нет? Посмотрели, какие имена, которые мы заранее из каких-то принципов выбрали, больше соотносятся с положительными свойствами чем с отрицательными, и по этому критерию имя Алиса просто уничтожило всех остальных конкурентов из шорт-листа.

Это вероятно связано с тем, что у этого имени в русской культуре есть какие-то положительные аннотации, например Алиса в стране чудес, Алиса Селезнева, классические примеры. И также это касается фонетических свойств имени. Поскольку это то имя которым будут обращаться к Алисе, нужно чтобы там не было каких-то звуков, которые некоторым людям будет сложно произнести. Например буквы «Р» там точно быть не должно, шипящих также не должно. Имя Алиса этим свойствам удовлетворяет.

— Почему Алиса, а не Макс, почему она не мужчина?

— На самом деле, проводилось немало исследований, и женщина — это более безопасный выбор. Эволюция нас так устроила, что женщина — это мать, что-то безопасное, родное, а мужчина это воин, который копьем просто придет и заколет тебя. Поэтому ассистент-женщина — это нормально и для женщин и для мужчин, а вот если ассистент мужчина, то таким продуктом уже меньше будут пользоваться.

— Несколько лет назад произошла не совсем приятная история, когда чат-бот Майкрософт повел себя совсем не корректно. А был ли подобный риск с Алисой или возможно даже случались подобные ситуации?

— Конечно было, и мы про эту историю очень много думали, когда Алису запускали. Как раньше я уже говорил, у нас есть нейросетевой модуль который отвечает в любой ситуации, а не только в рамках какого-то сценария. И у него есть абсолютная свобода, на самом деле. В рамках каких-то ограничений которые мы задаем, у него есть свобода говорить, и он может в каких-то ситуациях говорить вещи, которые мы бы не хотели чтобы он говорил. У нас язык очень мощный и богатый, есть миллиард способов согласиться с чем-нибудь или не согласиться, мы их все никогда не исчислим. Как запретить ей соглашаться, когда у нее спрашивают про что-нибудь опасное, это уже очень сложная исследовательская задача.

— Это как-то связано с тем, что она часто говорит: «Я не хочу говорить об этом»?

— Она говорит «Я не хочу говорить об этом», когда мы понимаем, что вот сейчас слишком опасная ситуация для того чтобы нейросетевой модуль давал ответ.

На самом деле, если разрешить Алисе говорить только да или нет, этого уже достаточно чтобы оскорбить кого угодно. У нее достаточно спросить: «Поддерживаешь ли ты Х» где Х – это фашизм, геноцид, что угодно. Если она скажет да, все, пиши пропало.

— После окончания университета ты сразу приступил к работе в Яндексе, это был отдел, который занимается поиском картинок по текстовому запросу. После этого внезапно ли было принято решение работать в Microsoft Research в Кембридже?

— Ну не то чтобы внезапно, это было закономерно. Я поработал в Яндексе, мне захотелось развиваться дальше, заниматься какими-то более сложными вещами.

— А в Яндексе не получалось?

— В Яндексе, с одной стороны, получалось, с другой стороны, я в Яндексе уже начал руководить группой, которая отвечала за качество поиска по картинкам. Я, наверное, был не очень хорошо готов к работе руководителя, и она мне не очень нравилась, я любил да и сейчас люблю программировать, а работа оставляла очень мало возможностей для этого, если только не хочешь по 16 часов в день работать. Мне это не очень нравилось, мне хотелось  развиваться именно как программисту, специалисту по анализу данных, и тут подвернулся отличный вариант, вакансия в Майкрософт, как бы очень релевантная моему бекграунду.

— А чем ты там занимался?

— Есть такая область в машинном обучении, байесовский вывод называется. Это про то, как в условиях неполной информации принимать абсолютно рациональные решения, такое, что можно было бы доказать, что более рациональное решение принять в этой ситуации было нельзя. Я работал в команде, которая занималась созданием программной библиотеки, с помощью которой можно бы было пользоваться всей мощью этого математического аппарата чтобы принимать решения в каких-то ситуациях. По сути это библиотека для машинного обучения, просто основана на немного специфических принципах, нетрадиционных.

— И работа там подготовила к руководящей должности?

— Нет, когда я вернулся из Кембриджа обратно в Яндекс, я, честно говоря, попросил никем не руководить, сказал, по возможности можно я буду писать код, мне очень нравится писать код. Я при этом занимался не самыми важными для компании проектами и не в полной мере раскрывал свой функционал. Сначала я занимался разработкой бэкенда для некоторых экспериментальных мобильных приложений, потом в группе нейросетей развивал методы текстовой классификации, и в какой-то момент руководство решило: почему бы тебе Боря не заняться чем-нибудь полезным, иди делай Алису.

— Два года назад в прессе активно обсуждалось то, что фундаментальное ИТ-образование, по крайней мере, в нашей стране недостаточно развито. Насколько ты был подготовлен? Что тебе помогло? Это школа Яндекса, или ты достаточно уверенно чувствовал себя уже после университета?

— Программировать я умею потому что я просто много программировал. В детстве сидел за компьютером и программировал, в университете тоже. Там все шли куда-нибудь на пьянку а я или тоже шел на пьянку, или сидел программировал и с первого курса практически понемногу работал в реальных компаниях, в индустрии набирался опыта. Этих фундаментальных знаний оказалось достаточно, чтобы разобраться в остальных вещах, которые нужны уже непосредственно чтобы работать самому. Школа анализа данных, конечно помогла, это классная инициатива которая дает те знания, которых не хватает сейчас на выходе из вуза. Я там, правда, всего один год проучился, потому что очень уж много времени требовалось, там столько заданий, такие сложные. Я тогда уже в Яндексе работал просто у меня времени не осталось. Но в целом я бы порекомендовал всем туда идти.

— По мнению бывшего министра связи Никифорова, в нашей стране уже слишком много программистов, слишком много специалистов в ИТ-области. Так ли это? Достаточно ли много действительно хороших специалистов?

— Я не знаю, как господин Никифоров считает, но вот как человек, которому нужно нанимать непосредственно специалистов к себе в команду, я испытываю колоссальные проблемы с наймом. У нас довольно сложная задача, и требуются специалисты с уровнем выше среднего. Таких специалистов, которые мне нужны, на рынке практически нет, все, которые есть, скорее всего, работают уже в Яндексе, ну еще в каком-то небольшом количестве других мест. Я не знаю, кого он считает программистами, но высококлассных специалистов, особенно в области нейронных сетей, глубинного обучения, в стране очень мало.

— В чем ты видишь смысл своей работы, как в отдельной компании, так и в общем и целом в индустрии?

— Наверное, если глобально смотреть на вещи, было бы здорово придумать что-нибудь классное, технологию или идею такую, что люди, которые в индустрию после меня придут, свои какие-то разработки будут на технологии этой строить. То есть она как бы войдет в фундамент, на котором все постепенно строится. Не знаю, что это будет, но хотелось бы хотя бы небольшой какой-то такой свой след оставить, и это сделать проще, наверное, если развиваться как руководителю, потому что тогда появляется больше ресурсов, можно пробовать какие-то более глобальные и амбициозные идеи. Но если прям руку на сердце положить, я не могу сказать, что мне очень нравится руководить людьми, это реально тяжелая работа, она отнимает много времени, сил моральных и не дает заниматься тем, чем я люблю заниматься — программировать. Поэтому я хотел бы развиваться в такую сторону, которая мне позволит оптимальный баланс найти между масштабом вещей, которые я могу делать и на которые я могу влиять, и возможностью непосредственно делать эти вещи своими руками. Для индустрии в целом это более интересный вопрос. Мне кажется, с голосовыми интерфейсами сейчас происходит то же самое, что происходило с графическими интерфейсами, когда они только стали появляться, когда первые цветные мониторы появились, и мы перешли от консолей где нужно было вводить команды, на какие-то кнопочки на которые можно было нажимать. И когда они только появились, никто не знал как их нормально делать, не было никаких парадигм, архитектурных паттернов, фреймворков, все делали кто во что горазд, и интерфейсы получались кривыми, убогими, их делать было очень сложно, код читать невозможно, но люди думали про это, и постепенно вырисовались какие-то красивые концепции как делать эти интерфейсы, появились удобные инструменты, и сейчас сайт с каким-нибудь достаточно сложным  интерфейсом профессионал в этой области может сделать очень быстро. Мы думаем, как же то же самое провернуть с голосовыми интерфейсами. Какие должны быть инструменты, чтобы их можно было делать удобно и чтобы они получались хорошими. Даже если бы вдруг у нас не получился хороший продукт, может быть, мы бы принесли пользу всей индустрии целиком, придумав что-нибудь в этом направлении.

— Что может прийти на смену Алисе?

— Не знаю что это будет. Какой интерфейс еще удобнее мог бы быть чем голосовой… Наверное управление силой мысли, что-нибудь такое.

— Если Алиса умрет, тебе будет грустно?

— Я останусь без работы, да, мне будет грустно.

— Крупные компании, крупные проекты, какие на твой взгляд первые кандидаты на вылет?

— Ну я, наверное, не буду никаких названий называть, это было бы неправильно. Не могу сказать, что кто-то кандидат на вылет, потому что он делает плохой продукт. Где бы я ожидал провалов, так это там где для развития бизнеса нужны какие-нибудь субсидии. Например, рынок такси, или какая-нибудь условная доставка еды — Food Fox, Deliveru Club. С одной стороны, это ИТ-проекты, с другой стороны, они с реальным миром взаимодействуют. Туда чтобы зайти, нужно сейчас очень много субсидировать, демпинговать конкурентов, чтобы сделать очень выгодные цены, выдавить всех с рынка и потом уже повысить цены. Это приводит к тому, что туда очень многие приходят и сгорают просто потому, что у них кончаются деньги. Никого выдавить они не успевают, а мастодонты типа яндекс такси на каких-то рынках убера раздавливают всех.

— Криптовалюты. Вкладываешься, нет, вкладывался, какие, почему.

— Я не самый успешный криптоинвестор, я один из тех людей, которые решили немного вложиться в самый неподходящий момент, конечно же, и теперь сидят и надеются что все-таки биткоин отрастет обратно. Не делайте как я.

— Тебя пытались переманить конкуренты?

— Да, обычно я отвечаю, что сейчас не ищу никакой другой работы.

— Если бы не ИТ то, что тогда?

— Я не знаю, я увлекаюсь парашютным спортом, может тогда я бы стал инструктором по парашютному спорту.

— Зачем запускать Tesla в космос?

— Потому что это круто.

— Спасибо большое, Борис. Еще несколько вопросов тебе задаст наш сегодняшний гость Николай Землянский, редактор Хабра.

— Привет, Борис. Я хочу вспомнить недавно вышедший фильм, «Бегущий по лезвию 2049», там у Агента K была андроид-помощница. Не помню, как ее звали, пусть будет Маша. Когда они общались и ему что-то не нравилось он мог сказать: «Маша, стервозность минус три» или «Маша сексуальность плюс пять». В зависимости от этого подстраивалось общение с помощницей. Как ты думаешь насколько это реально в обозримом будущем и есть ли вообще в этом смысл?

— Я уже немного рассказывал про то, как мы боремся с оскорбительностью ответов Алисы. Это все на самом деле одна большая история и вот почему. Чтобы Алиса не оскорбляла собеседника, мы фактически учим некоторые модели предсказывать, является тот или иной ответ оскорбительным, и если да, то в какой степени. Сейчас мы пользуемся этими моделям по очень простому принципу: если модель говорит, что ответ оскорбительный, мы не даем ей ответить. В терминах, которыми ты говоришь, мы выкручиваем оскорбительность ответа на ноль. На самом деле у нас уже есть модель которая оценивает градацию этой оскорбительности, и если бы возникла продуктовая необходимость, мы уже могли бы сделать такой ползунок который делает ответы более или менее дерзкими. Подход, который мы используем для этого, можно и к другим характеристикам поведения системы применить. Это, конечно, потребует какой-то работы определенной для каждой конкретной характеристики, но сделать такого ассистента, характеристики которого можно ползунками настраивать, можно будет не через 20 лет, а уже довольно скоро, как мне кажется.

— Раз ты сказал, что это не такой далекий вопрос, как я думал изначально, то вспомню следующий фильм, это фильм чуть более ранний, фильм «Она». Это фильм о мужчине который влюбился в голосовую помощницу, которая управляла его домом. Весь фильм разворачивается на трагедии взаимоотношений. Как ты считаешь, такой сценарий вообще возможен, когда и какие могут быть с этим связаны проблемы?

— Это интересный вопрос, это то, что мы называем продуктовыми вопросами, а не технологическими. Решение по ним мы обычно принимаем с помощью экспериментов. Я могу пофантазировать почему это хорошо или почему это плохо. Если бы мы стали так делать, то в конечном итоге сделали бы две модели и посмотрели, какая пользуется большей популярностью у пользователей. Чтобы сделать такую виртуальную помощницу в которую можно было бы влюбиться, нам нужно как минимум научиться проходить тест Тьюринга причем нормально. То есть сделать действительно правдоподобную имитацию человеческого интеллекта и наделить помощницу какими-то характеристиками, сделать ее не просто бездушной машиной, а эмоциональной. Это все решаемые проблемы, как мне кажется, с технологической точки зрения, но не в ближайшие несколько лет. Потом, конечно, нам захочется, чтобы она была не только виртуальной. Наверное, в виртуальную даже проще влюбиться:  когда мы ее не видим, она существует для нас где-то в компьютере как виртуальный собеседник в мессенджере, нам проще поверить, что это человек. Если бы это был робот, который бы ходил и как-то себя вел, это могло бы разрушить иллюзию.

Есть такая проблема, которая называется «зловещая долина» по-русски, психологическая проблема, которая заключается в том, что если сделать имитацию человека очень правдоподобной, но вот совсем чуть-чуть неправдоподобной — какая-то мимика мельчайшая будет выдавать, что это не человек — то у нас подсознательно в мозге это вызывает резкое отторжение, резкий негатив. Если сделать такого робота «почти человеческого», то это вообще не зайдет. Нужно решить эту проблему и сделать сверхправдоподобную человеческую имитацию.

— Здорово, что ты вспомнил про эту проблему. Мне интересно, она актуальна для взаимодействия с голосом, то есть не когда человек видит объект, а когда слышит и воспринимает как-то иначе?

— Как мне кажется, для голосовых интерфейсов, по причинам, о которых я чуть раньше говорил, это намного менее актуально, потому что когда ты общаешься с кем-то не вживую, а через какое-то устройство, не взаимодействуешь напрямую с человеком — это почти то же самое, как ты общаешься с реальным собеседником с помощью устройства, намного меньше отличий. Если бы вы общались в текстовом чате, то отличий было бы еще меньше, потому что элемент с голосом ушел бы. Соответственно, эта проблема все менее остро стоит, все меньше вещей, за которые твой мозг мог бы зацепиться и счесть, что его пытаются обмануть. В случае с человеческими лицами и мимикой это, видимо, какой-то древний эволюционный механизм, как-то он нам прошит в голову. А мессенджер и чат — это же совсем новое, у нас нету никаких странных поведенческих механизмов, с ними связанных, и не будет уже.

— То есть чем меньшее количество каналов чувственного взаимодействия, тем проще этой проблемы избежать.

— Как мне кажется, да, тем меньше вещей, которые могут выдать в твоем собеседнике имитацию интеллекта, имитацию личности.

— В принципе, я с тобой согласен, хотя знаешь, я недавно читал, что уже почти половину японских мужчин не смущает отличие тела андроида от тела реальной женщины.

— В Японии очень интересная культура, там все по-другому.

— Меня как гуманитария интересует вопрос. Есть ли место в разработке голосовых помощников не программистам? Потому что теоретически это работа с речью, работа с голосом, это психология, лингвистика. Можно ли устроиться в этой сфере, имея такую специальность?

— Отличный вопрос. У Google, насколько я знаю, над Google-ассистентом работает в том числе команда сценаристов и психологов, которая занимается непосредственно созданием личности и всех аспектов с этим связанных. У нас как бы масштабы пока не такие, но, тем не менее, мы с самого начала работы над Алисой привлекаем разнообразных специалистов гуманитарных специальностей. Безусловно, для такой работы есть место, и мы дальше больше будем прибегать к услугам таких специалистов.

— То есть вы это делаете, но пока отдельного подразделения в Яндексе под эти цели не отводится, да?

— Пока да. Это достаточно закономерно для Яндекса. У нас по мировым меркам не очень большая компания, которая, однако, делает миллион вещей. У нас один человек делает намного больше чем в Google, и мы пока еще не можем себе позволить нанимать огромные команды сценаристов, для того чтобы делать такие вещи. Но чем больше мы растем, тем больше таких специалистов становится.

— Есть ли смысл например переводить голосовой помощник с английского на русский, как с той же Siri. Или есть ли смысл в будущем перевести Алису на английский?

— Мне кажется, во-первых, перевод не совсем правильный термин, который может ввести в заблуждение. Это же не так работает, что у нас есть помощник на русском, а потом мы берем то, что сказал пользователь, и переводим с английского на русский, а то что сказала Алиса, переводим с русского на английский. Это будет работать очень плохо. Например, для того чтобы это работало на другом рынке, американском или каком-нибудь еще англоговорящем, нам нужно очень много разнообразных данных для этого языка. Грубо говоря, когда пользователи в Америке ищут где поесть, им нужно совсем не то же, что в России. Мы ничего не знаем о том что они ищут и как они спрашивают. У компании, которая работает на этом рынке, есть уже огромное количество данных на которых можно обучать их поисковые системы, системы выдачи ответов на вопросы. У нас такие данные по сути есть только для русского рынка, поэтому выйти на какой-то другой рынок достаточно тяжело. Та же самая проблема, почему у Гугла нету практически конкурентов — невозможно просто взять, пойти куда-то, сделать свой поисковый движок. Качество поиска будет намного хуже, потому что нету данных взаимодействия с живыми пользователями, на которых все качество современных поисковых систем и строится.

— То есть если доступен большой пласт локальных данных, то, в принципе, перевести можно, я правильно тебя понимаю?

— Да, наверное можно так сказать, в принципе да. Но данные, которые нужны, местами очень дорогие и могут быть недоступны. Допустим, сделать распознавание речи для какого-то языка или синтез речи — это не очень большая проблема, у нас есть опыт разработки распознавания речи для других языков. Для этого нужно просто записать сколько-то десятков сотен часов речи, когда дикторы читают определенный текст и обучить на этом систему. А вот взаимодействие живых пользователей с поисковой системой — то без чего ни один нормальный ассистент не сделать, потому что он должен искать информацию, помогать тебе, давать ответы на вопросы. Этих данных скорее всего не будет, Google их не продаст никому.

— Спасибо Борис, было очень здорово с тобой пообщаться.

— Всегда пожалуйста.

День рождения Алисы — Художественная литература

Оглавление

• Полный текст
• Глава 1
• Глава 2
• Глава 3
• Глава 4
• Глава 5
• Глава 6
• Глава 7
• Глава 8
• Глава 9
• Глава 10
• Глава 11
• Глава 12
• Глава 13
• Глава 14
• Глава 15
• Глава 16
• Глава 17
• Глава 18
• Глава 19

Роди­лась Алиса 17 ноября. Это день удач­ный для такого собы­тия. Могло быть зна­чи­тельно хуже. Я, напри­мер, знаю одного чело­века, кото­рый родился 1 января, так никто спе­ци­ально его день рож­де­ния не празд­нует, потому что Новый год — празд­ник общий. Плохо при­хо­дится и тем, кто родился летом. Все дру­зья или на кани­ку­лах, или в разъ­ез­дах. Алисе на это жало­ваться не приходится.

При­мерно за неделю до Али­си­ного дня рож­де­ния я, придя домой из зоо­парка, заду­мался: что ей пода­рить? Это все­гда про­блема. У меня, напри­мер, ско­пи­лось дома восемь оди­на­ко­вых гал­сту­ков, шесть бале­рин, сде­лан­ных из кор­ней и шишек, три надув­ные под­вод­ные лодки, четыр­на­дцать зажи­га­лок, ворох хох­лом­ских дере­вян­ных ложек и мно­же­ство дру­гих ненуж­ных вещей, кото­рые полу­ча­ешь в день рож­де­ния и осто­рожно пря­чешь: синюю чашку — к пяти уже пода­рен­ным сего­дня синим чаш­кам, пепель­ницу в виде корабля звезд­ных ски­таль­цев — к трем таким же пепельницам.

Я сидел и вспо­ми­нал, что Алиса про­сила у меня в сен­тябре. Что-то про­сила. Что-то ей было нужно. Тогда я еще поду­мал: «Вот хорошо, подарю ей на день рож­де­ния». И забыл.

И тут позво­нил видеофон.

Я вклю­чил его. На экране появи­лась страш­ная морда моего ста­рого друга — кос­ми­че­ского архео­лога Гро­мо­зеки с пла­неты Чума­роз. Гро­мо­зека в два раза больше обыч­ного чело­века, у него десять щупаль­цев, восемь глаз, пан­цирь на груди и три доб­рых бес­тол­ко­вых сердца.

— Про­фес­сор, — ска­зал он, — не надо пла­кать от радо­сти при виде меня. Я через десять минут буду в твоем доме и при­жму тебя к своей груди.

— Гро­мо­зека! — только и успел я вос­клик­нуть, как экран отклю­чился и мой друг Гро­мо­зека про­пал. — Алиса! — крик­нул я. — Гро­мо­зека приехал!

Алиса гото­вила уроки в сосед­ней ком­нате. Она с удо­воль­ствием ото­рва­лась от своих дел и при­бе­жала ко мне в каби­нет. За ней при­плелся бро­дя­чий кустик.

Мы при­везли его из послед­него путе­ше­ствия. Кустик был бало­ван­ный и тре­бо­вал, чтобы его поли­вали только ком­по­том. И потому в доме оста­ва­лись слад­кие лужи, и наш робот-дом­ра­бот­ник целыми днями вор­чал, выти­рая пол за каприз­ным растением.

— Я его помню, — ска­зала Алиса. — Мы Гро­мо­зеку встре­чали на Луне в про­шлом году. Что он копает?

— Какую-то мерт­вую пла­нету, — ска­зал я. — Они нашли там руины горо­дов. Об этом я читал в газете.

Гро­мо­зека ведет бес­по­кой­ную бро­дя­чую жизнь. Вообще-то жители пла­неты Чума­роз любят сидеть дома. Но нет пра­вил без исклю­че­ния. Гро­мо­зека за свою жизнь обле­тел больше пла­нет, чем тысяча его сооте­че­ствен­ни­ков вме­сте взятых.

— Алиса, — спро­сил я, — что тебе пода­рить на день рождения?

Алиса потре­пала кустик по листоч­кам и отве­тила задумчиво:

— Это, пап, вопрос серьез­ный. Надо при­ду­мать. Ты только ничего без моего совета не пред­при­ни­май. А то при­не­сешь ненуж­ный подарок.

И тут вход­ная дверь рас­пах­ну­лась, и пол задро­жал под тяже­стью гостя.

Гро­мо­зека вка­тился в каби­нет, рази­нул свою широ­чен­ную пасть, усе­ян­ную аку­льими зубами, и закри­чал с порога:

— Вот и я, мои бес­цен­ные дру­зья! Прямо с кос­мо­дрома — к вам. Я устал и соби­ра­юсь поспать. Постели мне, про­фес­сор, на полу свой люби­мый ковер и раз­буди через два­дцать часов.

Тут он уви­дел Алису и заре­вел еще громче:

— Девочка! Дочка моего друга! Как ты выросла! Сколько тебе лет?

— Через неделю будет десять, — сооб­щила Алиса. — Вто­рой деся­ток пойдет.

— Мы как раз сей­час думали, что ей пода­рить на день рож­де­ния, — ска­зал я.

— И придумали?

— Нет еще.

— Стыдно! — про­из­нес Гро­мо­зека, садясь на пол и рас­ки­ды­вая вокруг свои щупальца, чтобы они отдох­нули. — Если бы у меня была такая милая дочка, я бы устра­и­вал ей день рож­де­ния каж­дую неделю и дарил бы ей по планете.

— Конечно, — ска­зал я. — Осо­бенно если учесть, что год у вас на Чума­розе длин­нее, чем восем­на­дцать зем­ных лет, а неделя тянется четыре зем­ных месяца.

— И все­гда ты, про­фес­сор, испор­тишь настро­е­ние! — оби­делся Гро­мо­зека. — У тебя не най­дется вале­рьянки? Только нераз­бав­лен­ной. Меня мучит жажда.

Вале­рьянки не нашлось, послали за ней в аптеку робота-домработника.

— Ну, рас­ска­зы­вай, — попро­сил я, — что ты дела­ешь, где копа­ешь, что нашел?

— Не могу ска­зать, — отве­тил Гро­мо­зека. — Кля­нусь Галак­ти­кой, это страш­ная тайна. А может быть, и сенсация.

— Не хочешь гово­рить — не надо, — отве­тил я. — Только я не знал раньше, что у архео­ло­гов бывают тайны.

— Ой, — ска­зал Гро­мо­зека и пустил жел­тый дым из нозд­рей, — я оби­дел сво­его луч­шего друга! Ты на меня рас­сер­жен! Все. Я уйду и, может быть, даже кончу жизнь само­убий­ством. Меня запо­до­зрили в скрытности!

Восемь тяже­лых дымя­щихся слез выка­ти­лись из восьми глаз моего впе­чат­ли­тель­ного друга.

— Не рас­стра­и­вай­тесь, — ска­зала тогда Алиса. — Папа не хотел вас оби­деть. Я его знаю.

— Я сам себя оби­дел, — заявил Гро­мо­зека. — Где вале­рьянка? Почему этих робо­тов нико­гда нельзя послать по делу? Он ведь стоит и бол­тает с дру­гими робо­тами-дом­ра­бот­ни­ками. О погоде или о фут­боле. И совер­шенно забыл, что я изны­ваю от жажды.

— Может быть, вам при­не­сти чаю? — спро­сила Алиса.

— Нет, — испу­ганно зама­хал щупаль­цами Гро­мо­зека, — это для меня чистой воды яд!

Тут, на сча­стье, появился робот с боль­шой буты­лью вале­рьянки. Гро­мо­зека налил вале­рьянки в ста­кан, одним духом выпил ее, и из ушей его пошел белый пар.

— Вот теперь лучше. Теперь я смогу выдать тебе, про­фес­сор, очень важ­ную тайну. И пусть мне будет хуже.

— Тогда не надо выда­вать, — попро­сил я.  — Не хочу, чтобы тебе было хуже.

— Но ведь никто, кроме меня, не знает, что это тайна, — ска­зал Громозека.

— Вы очень стран­ный архео­лог, — заме­тила Алиса. — Так, зна­чит, ника­кой тайны нет?

— Есть тайна, — отве­тил Гро­мо­зека. — Самая насто­я­щая тайна, но не в том смысле, в каком вы ее понимаете.

— Гро­мо­зека, — ска­зал я, — мы ничего не понимаем.

— Ничего не пони­маем, — под­твер­дила Алиса.

Гро­мо­зека, чтобы не тра­тить вре­мени пона­прасну, допил вале­рьянку прямо из бутылки, вздох­нул так, что стекла задро­жали, и рас­ска­зал нам вот что.

Архео­ло­ги­че­ская экс­пе­ди­ция, в кото­рой рабо­тает Гро­мо­зека, при­ле­тела на мерт­вую пла­нету Коле­иду. Раньше на Коле­иде жили люди, но почему-то лет сто назад все они умерли. И все звери на пла­нете умерли. И насе­ко­мые, и птицы, и рыбы. Ни одной живой души. Только раз­ва­лины, ветер воет, дождь идет. Даже кое-где еще стоят на ули­цах машины и памят­ники вели­ким людям.

— У них была война? — спро­сила Алиса.  — И они друг друга перебили?

— Откуда у тебя такие мысли? — уди­вился Громозека.

— Мы по исто­рии Сред­ние века про­хо­дим, — отве­тила Алиса.

— Нет, не было там войны, — ска­зал Гро­мо­зека. — Если бы была такая страш­ная война, то и через сто лет оста­лись бы следы.

— Но, может, у них были какие-нибудь ядо­ви­тые газы? — спро­сил я. — Или атом­ная бомба? А потом нача­лась цеп­ная реакция?

— Ты умный чело­век, — про­из­нес Гро­мо­зека, — но гово­ришь глу­по­сти. Неужели мы, опыт­ные архео­логи, мастера сво­его дела, во главе со мной, кото­рый смот­рит сквозь землю и видит, как про­би­ра­ется дож­де­вой червь, неужели мы не дога­да­лись бы?

Гро­мо­зека пока­чал своей голо­вой и так страшно сверк­нул гла­зами, что я мель­ком взгля­нул на Алису — уж не испу­га­лась ли она моего доб­рей­шего друга?

Но Алиса не испу­га­лась Гро­мо­зеки. Она думала.

— И вот у нас есть одно подо­зре­ние, — сооб­щил Гро­мо­зека. — Только оно — тайна.

— На них напали, — ска­зала Алиса.

— Кто?

— Как кто? Кос­ми­че­ские пираты. Я их видела.

— Че-пу-ха, — отве­тил Гро­мо­зека и захо­хо­тал, дрожа всеми щупаль­цами, раз­бив при этом вазу с цве­тами, сто­яв­шую на подоконнике.

Я сде­лал вид, что не заме­тил, и Алиса сде­лала вид, что не заме­тила. Мы знали, что Гро­мо­зека очень рас­стро­ится, если узнает, что натворил.

— Кос­ми­че­ские пираты не могут уни­что­жить целую пла­нету. И, кроме того, кос­ми­че­ских пира­тов почти не существует.

— Так что же погу­било Колеиду?

— Вот я для этого и при­е­хал, — заявил Громозека.

Мы с Али­сой мол­чали и больше не зада­вали вопро­сов. Гро­мо­зека тоже замол­чал. Он ждал, когда мы будем его спра­ши­вать. И ему очень хоте­лось долго не сда­ваться, а потом сдаться.

Так мы и мол­чали минуты две. Нако­нец Гро­мо­зека на нас совсем обиделся.

— Я вижу, — ска­зал он, — что вам неинтересно.

— Нет, почему же, — отве­тил я, — очень инте­ресно. Только ты не хочешь гово­рить, и мы поэтому молчим.

— Почему я не хочу гово­рить? — вскри­чал Гро­мо­зека. — Кто это сказал?

— Ты сказал.

— Я? Не может быть!

Тогда я решил подраз­нить моего друга, кото­рого прямо рас­пи­рало от жела­ния все нам рассказать.

— Ты, Гро­мо­зека, соби­рался поспать часов два­дцать. Ложись на ковер в сто­ло­вой. Только стол в угол ото­двинь. Алиса, иди делать уроки.

— Ах, так?.. — ска­зал Гро­мо­зека. — Такие, зна­чит, у меня дру­зья? Ты к ним спе­шишь через всю Галак­тику, чтобы пове­дать инте­рес­ную новость, а они сразу тебя отправ­ляют спать. Им со мной скучно. Им со мной неин­те­ресно. Ну и пожа­луй­ста. Только покажи, где у тебя ван­ная, я хочу вымыть щупальца.

Алиса смот­рела на меня умо­ля­юще. Ей так хоте­лось спро­сить Громозеку!

Но тот уже про­то­пал в ван­ную, цеп­ля­ясь щупаль­цами за мебель и стены.

— Ну зачем ты, папа, так с ним посту­пил? — про­шеп­тала Алиса, когда Гро­мо­зека ушел. — Ведь он хотел рассказать.

— Пус­кай не крив­ля­ется, — ска­зал я.  — Если бы мы стали про­сить, он бы еще часа два нас мучил. А теперь сам рас­ска­жет. Можем поспорить.

— Давай, — согла­си­лась Алиса. — На что поспо­рим? Я говорю, что Гро­мо­зека очень оби­делся и ни о чем нам не расскажет.

— А я говорю, что он очень оби­делся, но именно поэтому скоро все нам расскажет.

— На мороженое.

— На мороженое.

Так мы поспо­рили. И не успели раз­нять руки, как в кори­доре задро­жали стены. Гро­мо­зека шел обратно.

Он был мок­рый, вода лилась по его пан­цирю, и щупальца остав­ляли неров­ные мок­рые полосы на полу. Сзади шел робот-дом­ра­бот­ник с тряп­кой и под­ти­рал за гостем пол.

— Послу­шай, про­фес­сор, — ска­зал Гро­мо­зека, — где у тебя дет­ское мыло?

— Мыло? — уди­вился я. — Мыло на полке. Разве там нет?

— Есть, — засме­ялся Гро­мо­зека. — Я при­шел спе­ци­ально над тобой посме­яться. Ведь ты думал, что я спешу, чтобы открыть тебе тайну. И, навер­ное, ска­зал своей дочке: вот идет глу­пый Гро­мо­зека, кото­рому так хочется поде­литься с нами тай­ной, что он забыл выте­реть щупальца. Разве не так?

Я пожал плечами.

Но Алиса тут же меня выдала.

— Мы даже поспо­рили, — сооб­щила она. — Я ска­зала, что вы не придете.

— Ну вот! — Гро­мо­зека снова сел на пол и раз­ло­жил, как лепестки, вокруг свои мок­рые щупальца. — Теперь я дово­лен: вы хотели надо мной посме­яться, а я посме­ялся над вами. Мы квиты. И поэтому слу­шайте, мои дру­зья. Вы помните об эпи­де­мии кос­ми­че­ской чумы?

Пришло время поговорить об Элис Гласс [Видео] • Independent Music Promotions

Если вы хоть что-нибудь знаете об Элис Гласс, бывшей солистке полужутких поп-группы Crystal Castles конца 00-х и нынешней королеве электро-готики, это может быть Удивительно, что ее альбом Prey//IV , выпущенный в феврале и ради которого она собирается отправиться в длительное турне по США, технически является ее дебютным сольным LP. С ее предыдущими работами в «Хрустальных замках», множеством видео и синглов после тревожного распада дуэта и почти постоянным графиком гастролей и съемок, Гласс (настоящее имя Маргарет Осборн) наконец-то смогла собрать воедино это потрясающе богатое разоблачение мульти- трек на ее собственном новом лейбле Eating Glass Records.

Несмотря на то, что это ее первый сольный альбом и все ужасные сексуальные, эмоциональные и финансовые злоупотребления, которые, как она утверждает, произошли с ней от рук коллеги по группе Итана Кэта в Crystal Castles, Элис Гласс не предпринимает никаких попыток дистанцироваться от своей работы в течение этого времени. . «IV» в Prey//IV на самом деле является данью тому, как CC пронумеровала свои релизы, и заявлением о том, что на самом деле это ее четвертый полноформатный альбом. В то время как между Гласс и Кэт были ссоры (преуменьшение, которое вскоре будет выяснено) по поводу того, кто что написал для каждого из альбомов Crystal Castles, Гласс утверждает, что она написала большую часть текстов, вокала и мелодий для первых трех альбомов CC. Об этом она рассказала в интервью Bandcamp:9.0005

Это мой четвертый LP. И я думал о том, как даже то, что я скажу это, разозлит людей, которых я никогда не встречал, и как это нелепо. Так что да. Это немного дерзко. Это также «молиться за Элис Гласс». Помолись за меня. Но иметь там римские цифры и «IV» — это как-то нахально. Кто скажет мне, как я могу назвать свой собственный альбом? Это буду я. Я в игре более 10 лет, и я горжусь фактической работой, которую я сделал. Об этом неловко говорить, не говоря уже о том, чтобы праздновать. Но я горжусь работой, которую проделал.

Так почему же Элис Гласс, владеющая собственными работами и дающая название своему альбому, приводит в ярость стольких людей? Вот отрывок, в котором мы говорим, что пора — давно пора — поговорить об Элис Гласс.

Совсем недавно, в прошлом месяце, Элис Гласс пришлось снова публично заявить о себе в Instagram, чтобы исправить неверные представления о ней и ее времени с Хрустальными замками. На этот раз это была неправильно маркированная фотография в статье Vice, связанной с am u. Гласс опубликовал историю с фотографией, в которой говорилось: «В то время за мной ухаживали». Вайс тут же удалил его, но проблема осталась прежней. Неразбериха, уклонение в сторону и откровенные оскорбления со стороны фанатов, бывших менеджеров и даже самой Кэт, от которых Гласс страдал после ухода из CC почти восемь лет назад, были безжалостными. Однако Гласс столь же неустанно защищалась и проявляла непоколебимую активность. Медленно, очень медленно люди узнавали правду.

Все началось почти через три года после того, как Гласс официально покинула Crystal Castles. До 2017 года, если вы были поклонником Crystal Castles во время раскола, споры было трудно игнорировать. После 2017 года, если бы у вас была хоть какая-то мораль, было бы трудно встать на сторону Кэт, хотя некоторые фанаты так и сделали. Гласс производил электронные письма, текстовые записи и т. Д. публично в социальных сетях (а позже в качестве доказательства в иске о диффамации, поданном против нее Кэт) после того, как она сделала обвинения в длинном заявлении в своем блоге. Она также дала множество интервью и в конце концов убедила некоторых из своих тогдашних менеджеров и пиарщиков подтвердить свои заявления. В конце концов, они были перечислены в сообщениях и электронных письмах. Однако самое убедительное свидетельство пришло от самой Кэт в его поведении после ухода Гласс.

В конце 2017 года владельцы билетов на шоу «Хрустальные замки» 25 октября в обсерватории Норт-Парк в Сан-Диего с участием наспех нанятой Эдит Фрэнсис, заменившей Кэт и устрашающе похожей на нее, были проинформированы об отмене шоу. Место проведения дало очень мало объяснений, но в основном было понятно, что это произошло из-за продолжающегося преследования Гласса со стороны Кэт. Спустя целых три года после того, как Элис Гласс покинула Crystal Castles, Кэт все еще проводил показы своих управленческих книг, которые совпадали или были близки к датам собственного тура Гласса в поддержку ее одноименного альбома, часто в тех же местах. Фактически, Crystal Castles сопровождали Элис на протяжении целых девяти туров, пока The Observatory не положили этому конец.

Шоу Элис Гласс от 24-го было разрешено пройти по расписанию. Она вышла довольно поздно, и сет был коротким, что заставило некоторых фанатов поверить в то, что в настоящее время ее преследует Кэт, или это просто слишком много для нее. Тем не менее, она исполнила четыре песни Crystal Castles, что было довольно смело, учитывая, что Кэт утверждала, что Гласс не имеет прав на какую-либо работу CC, потому что она не написала ни одной из песен. Это была еще одна тактика, которую Кэт использовала, чтобы попытаться опровергнуть обвинения и сломить Элис. К этому времени в 2017 году ей уже удалось доказать, что она написала тексты и вокальные партии для ряда песен, поэтому она с удовольствием записала эти треки и до сих пор исполняет их в своих сетах.

Гласс удалось добиться отклонения иска о клевете, поданного против нее в начале 2018 года. Тем временем полиция Торонто начала расследование против Кэт за преступления на сексуальной почве. несовершеннолетний. Остальная часть тура Crystal Castles была серьезно остановлена, и карьера Кэт фактически закончилась. Сейчас очень мало сохранилось записей о Кэте, включая результаты расследования в Торонто или попытки его возвращения.

Страница Tumblr под названием «Разоблачение Итана Кэта» (не заслуживающий доверия источник), на которой утверждалось, что в 2020 году Кэт вышла замуж за косплеера Элис Гласс по имени Ау Вист (Отэм). Твит из аккаунта Гласс в Твиттере, который является ответом на другой твит от Отэм, где она утверждает, что с ней произошло то же самое, что и с Глассом, появляется в декабре того же года, говоря: «Осень, я не знаю, как с тобой связаться, но я так жаль, что ты прошел через это». Это последний раз, когда кто-либо слышал о Кэт с 2017 года, за исключением тех случаев, когда Гласс говорила о нем и своем опыте, совсем недавно, когда она открылась NME в интервью о 9.0003 Добыча//IV.

Сольная работа Гласс определенно больше похожа на панк-рок (мы назовем это киберпанком с большой порцией ужаса), чем все, что она делала с Crystal Castles, за исключением, пожалуй, «Alice Practice». Это и по стилю, и по существу, поскольку ее проблемы не просто начались и закончились с Кэт. В статье NME Гласс говорит, что Crystal Castles избегали сильных личных или политических посылов в своих текстах, поскольку они были больше связаны с эстетикой синти-попа. Однако, начав со своего первого сольного сингла «Мертворождение», Гласс теперь хотела изложить свою правду.

Если бы я мог принять таблетку и стереть все свои воспоминания, я бы это сделал. Я не думал, что окажусь здесь — я думал, что точно умру. Я был очень склонен к суициду, когда был подростком и молодым человеком… В мире так много страданий, и сейчас я вспоминаю [свои тяжелые переживания], потому что, странным образом, каждый раз, когда я рассказываю об этом, кто-то пишет мне или отправляет действительно хорошее сообщение, где они могут относиться к тому, что я говорю.

Это еще не все, поскольку Гласс доказала, что она выпустила свой сингл и видео на песню «Without Love», пре- Элис Гласс тизер EP в 2017 году, сразу после того, как она опубликовала свое заявление о Кэт. Это был ее первый трек, непосредственно рассказывающий о ее опыте с Кэтом, его преследовании и клевете. Лирика не тонкая: « можно потерпеть? я не буду издавать ни звука; как ты собираешься лгать обо мне теперь?; Я вижу, ты наблюдаешь за мной из-под земли…» и так далее. Трек более чем подтвердил ее точку зрения, а видео было ошеломляющей картиной надежды и боли исцеления. Любого, кто сомневался в музыкальном мастерстве Гласс и ее способности создать собственную мощную эстетику, легко заставили бы замолчать это произведение.

From  Alice Glass,  В 2018 году был выпущен альбом ремиксов с участием таких выдающихся исполнителей, как Ghostemane, Zola Jesus, Chelsea Wolfe и Dreamcrusher, в том числе «Stillbirth», а также множество видеороликов. Видеоклипы на синглы EP «Forgiveness» и «Mine» демонстрируют тщательно подобранную и прекрасно исполненную готическую эстетику, в то время как знаковый сингл «Cease and Desist» представляет собой кадры тура и статичен, а текст песни громко заявляет о вновь обретенной силе и решимости Гласса бороться и побеждать. Кэт и его непродуманное дело о диффамации, так или иначе.

Гласс также участвовал в ряде совместных кинопроектов после Alice Glass, , в том числе был приглашенным вокалистом на EP Dreamcrusher Grudge 2  2020 года и написал песню под названием «I Trusted You» для dult Swim x Fever A . Сборник Dreams с продюсером Cyberpunk 2077 , Rockstar Games и шумовой группой Health Fame Jupiter Keyes в 2018 году. Затем последовали дрэг-видео.

Да, вы правильно поняли: культовая способность Элис Гласс обслуживать такое безупречное лицо и развивать такую ​​строгую эстетику во многом связана с ее участием в дрэг-сценах как в Лос-Анджелесе, так и в Торонто. Однако это не типичные исполнители перетаскивания, которых вы поймаете на дрэг-бранче или даже в 9 часов вечера.0003 Драг Рейс РуПола. Однако не случайно видео на «Mine» показывает Drag Race  победительницу седьмого сезона Вайолет Чачки в роли антагониста, отравившего Гласса в этом почерневшем викторианском кондитерском фильме. Драг-видео, о которых мы говорим, представляли собой серию из восьми видео с выступлениями некоторых экстремальных драг-исполнителей, охватывающих широкий спектр дискографии Гласса того времени. Самым популярным было видео с живым клубным выступлением другого участника Drag Race , Abhora, под драм-н-бейс Ghostemane ремикс на «Natural Selection», но все они являются передовыми, резкими и раздвигают границы того, что думает большинство людей. сопротивления.

Все треки Glass, записанные с 2018 года по настоящее время, появляются на Prey//IV , поэтому было много тизеров. На самом деле Glass был одним из первых, кто использовал этот формат, когда синглы выпускаются из альбома по мере того, как они и их видео завершены, а не ждут, пока выйдет весь альбом. Это формат, очень подходящий для артистов с сильной эстетикой, такой как Glass, не говоря уже о том, что он отлично подходит для YouTube. Видеоклипы «I Trusted You», «Sleep It Off», «Nightmares», «Suffer and Swallow», «Baby Teeth», «Fair Game» и «Love Is Violence» были выпущены последовательно до выхода альбома. в феврале этого года. Последнее видео на «Everybody Else» дебютировало одновременно с альбомом. Это целых восемь видео с 13-трекового LP. Эстетика явно по-прежнему важна для Glass, и мы все становимся лучше для этого.

Другой причиной, по которой Prey//IV  была выпущена до сих пор после первых видео/синглов, была, вероятно, ее судебная тяжба с Loma Vista Recordings, которая, несмотря на то, что не проявляла особого интереса к альбому, не хотела ее выпускать. Эта битва, конечно же, была связана с проблемами с Кэт, но как только дым рассеялся, Гласс смогла самостоятельно профинансировать Prey//IV и тем временем открыла свой собственный лейбл Eating Glass Records. Две птицы, да? В любом случае, стратегия или нет, альбом имеет безоговорочный успех, набирая огромные тиражи как на Spotify, так и на YouTube, хотя его страница Bandcamp все еще немного хаотична. Что еще можно ожидать от Элис Гласс?

В музыкальном плане Prey//IV тоже хаотичен, но в лучшем виде. Продюсер «I Trusted You» Юпитер Киз руководил продюсированием ряда треков, которые варьируются от красивого, но жуткого ультра-попа до тяжелого индустриального заглавного трека. Множество экспериментальных вещей втиснуто на тот случай, если это не было достаточно ярким с названиями треков, такими как глючный, трэповый крипфест, который называется «Pinned Beneath Limbs», или эмоциональный будущий мэшап баса / драм-н-бэйса «Suffer and Swallow». Ангельский, но универсальный вокал Гласса подходит практически к любому музыкальному стилю, поэтому неудивительно, что их так много. Разнообразие настроений также дополняет путешествие, которое прошла сама Гласс, как при создании альбома, так и при проживании десяти с лишним лет жестокого обращения, которое вдохновило его на его создание.

Prey//IV  — отличный вариант для прослушивания независимо от того, знаете ли вы всю историю с Глассом и Кэт или нет. Это универсально, независимо от того, прошли ли вы через что-то подобное или просто знаете чувства, о которых она говорит. Это также танцевально и весело, а видео для синглов до сих пор оживляют каждый трек по-своему. Как бы ее публика ни предпочитала наслаждаться альбомом, Элис Гласс более чем доказала своим альбомом Prey//IV , что она во всех отношениях такая же, как художница Кэт пыталась сказать, что она не такая.

В 2008 году был снят видеоклип на песню Crystal Castles «Magic Spells», в котором человек спит на улице у стены, а затем в кадре появляется другой человек и роняет ему на голову шлакоблок. Многое осталось для воображения и множество способов интерпретировать это, но теперь, 14 лет спустя, это яркое отражение того, что, возможно, действительно происходило за кулисами в группе, как в прямом, так и в переносном смысле. Однако история заканчивается совершенно иначе, чем видео, в том смысле, что после того, как на нее или на ее пути упало множество тяжелых предметов, однажды Гласс больше не просто снова заснула. Она выплюнула кровь, встала и боролась за себя и свое искусство. Prey//IV — это очищенная токсичная кровь, и теперь, когда на этой неделе начинается ее тур Trauma Bond Tour, она стала охотницей. Как сказала сама Гласс, «прошлое все еще преследует меня, поэтому я буду преследовать его».

Prey//IV уже вышла, и ее можно транслировать на Spotify, YouTube, Deezer и Apple Music. Проверьте Instagram Glass для информации о туре и ее YouTube для всех удивительных видео.

 

Editorial Music News VideoAlice GlassCrystal Castlesethan KathJupiter Keyesmusic industry abuseprey//iv альбомtrauma bond tourultra pop

Элис Купер без цензуры | Элис Купер

17 марта 2022

через theaquarian

Разговоры о рок-легендах отменяют культуру, заявление артиста о миссии, причудливые ритуалы перед выступлением, превращение в Элиса и все его любимые вещи.

Элис Купер занимается этим шок-роком уже более полувека, и он ничего не потерял из-за своего фастбола. Однажды я описал ауру The Coop как крестного отца «злобного, небрежного, дерзкого, непристойного, оглушительного пародийного шоу уродов, которое заботится о чем-либо здоровом и приличном меньше, чем о ком-либо или чем-либо вообразимом», и этот сумасшедший коктейль продолжает служить ярким маяком. для маргинальных детей от шести до 60. На этом этапе своей маловероятной истории успеха Элис стал чем-то вроде надежного измерительного прибора, чтобы увидеть, насколько величие исполнительского искусства может бросить вызов расплывчатым параметрам популярной музыки. Ладно, может быть, это слишком большое давление, но он может это выдержать, просто спросите его.

Да.

Ниже моя пятая (или шестая?) беседа с Алисой, забавное упражнение, которое я впервые испытал в 2009 году. К сожалению, из-за обстоятельств, которые сейчас трудно понять (кто-нибудь сказал, что пандемия раз в столетие), мы не разговаривали с 2018 года. Что? Это слишком долго. В общении с Купером есть питательное качество, которого нет в большинстве чатов рок-звезд. Когда он начинает размышлять на любую тему, которую я ему подбрасываю, все еще трудно поверить, что этот человек/персонаж, который впервые потряс мой мир в 11 лет, разговаривает с мне . Но есть и утешение в том, что Элис Купер не притворяется; кроме, знаете ли, характера. Он откровенно рассказывает об алкоголизме, Боге, водевилях, фильмах ужасов, а также о сожалениях, семье, любви и жизни так же просто, как и о своей игре в гольф или о погоде.

Он снова на гастролях с офигенной группой, со своим мечом, своей гильотиной, своей змеей и своими песнями о некрофилии, пауках, сумасшедших домах, показывая свой нос учителям, осуждая лжепроповедников и долбя по тем частям нашей повседневной жизни. конструкция, которую нужно снять на один-два колышка.

И слава богу за все это, и еще за несколько минут проникновения в разум Элиса Купера, который не разочаровывает… снова.

С прошедшим днем ​​рождения.

О, спасибо. 74 никогда не выглядел так хорошо.

Я всегда видел в вас культурный барометр – как на периферии, так и в мейнстриме.   Учитывая высокую напряженность в нашей культуре, связанную с политкорректностью и «безопасными зонами» в кампусах колледжей, а также общий тон, согласно которому никто и нигде не должен быть «обижен», к чему относится Элис?

Знаете, сейчас это очень необычно. Я думаю, что мы как бы забыли о свободе слова. Я имею в виду, что если вы не согласны с тем, что является правильным сейчас, то вы абсолютно зачеркнуты. Вам больше не позволено иметь свое мнение. На днях я смотрел фильм под названием No Safe Place , где они разговаривали со студентами колледжа, а некоторые говорили: «Если он не согласен с тем, во что мы верим, тогда он не может выступать на нашем школа.» И это упускает суть! У вас есть эта свобода слова, чтобы влиять  другое  речь. Вы можете не появляться или не слушать его, а если вы не согласны, вы можете освистать его. Но у него есть ли у эта свобода, это американская свобода. Внезапно у нас есть эта фракция, кричащая «Нет!» Полная нетерпимость до такой степени, что если он не верит в то, во что верим мы, он не может говорить, и я говорю: «Что?»

Такими темпами комедии через какое-то время не будет. В семидесятых — а у меня, кстати, с этим никогда не было возражений, — когда Мел Брукс снимал кино, все были оскорблены. Он никого не упустил, и в результате все смеялись. Тогда мы были менее расистскими, чем сейчас, потому что теперь мы определяем каждое сказанное нами слово как возможно оскорбительное. Неважно, что вы говорите. Вы можете сказать: «Это хороший день», и это проблема. «О да, может быть, это хороший день для тебя, но не для меня! Я обиделся!» Что с нами случилось? Мы стали настолько политкорректными, что почти роботы. Я верю в политкорректность, но в то же время я думаю, что мы довели это до крайности, до такой степени, что мы наклоняемся так далеко, что вы ничего не можете сказать. Все боятся говорить.

Теперь, когда вы упомянули фильмы Мела Брукса, для меня они были, и вы помогли мне добраться туда в юности, как и Джордж Карлин, Ричард Прайор или All in the Family или Laug-In , эта идея о том, что искусство никогда не нуждается в извинениях. Искусство — это способ прорваться через социальные барьеры, особенно в музыке, потому что даже сейчас вы видите, что в любой поп-музыке исполнителям выходит за рамки возможного больше, чем комикам или режиссерам. Итак, вы думаете, что то, что вы делаете как музыкальный исполнитель, имеет большее влияние в этом смысле?

Я думаю, что раньше было так, но, опять же, я думаю, что художники сейчас боятся что-либо говорить. Честно говоря, сейчас мы приближаемся к моменту, когда все боятся, что если вы скажете что-то, что звучит немного неправильно, это попадет в газеты, и вы попадете в черный список или станете изгоем. Итак, я думаю, что вы приближаетесь к моменту, когда он становится опасно близким к 1984 или THX-1138 или по Фаренгейту 451 , когда мы боимся что-либо сказать. Я имею в виду, что это просто не Америка.

Я думаю, что многие люди забывают, что в вас бросали в семидесятых. Здорово, что в эти дни вы год за годом выступаете как дань уважения тому факту, что вы все это пережили. Но было время, и я помню это, потому что я был там, когда людям действительно угрожали, обществу в целом угрожали вы, как это было раньше с Элвисом. Мне особенно нравится персонаж Алисы, потому что вы объединили в себе все великие девиантные формы искусства, рок-музыку, ужасы, сатиру, драг-сцену, сюрреализм, вы сделали этот сосуд, который был почти, я хочу сказать, тефлоновым. Ты каким-то образом смог пережить все это. Как?

Знаете, я думаю, это просто потому, что я не думаю, что когда-либо хотел кого-то обидеть. Я всегда во всем видел абсурд. Точно так же я вижу абсурдность в том, что происходит сейчас в нашем обществе, — в этом есть абсурд. Это забавно. И большинство людей, с которыми я разговариваю, на самом деле высмеивают все это. Вы знаете, опять же, я искренне верю, что никто не должен подвергаться издевательствам. Я никогда не делал этого ни в своих песнях, ни в своих шоу. Я просто сказал: «Было бы забавно, если бы…» или «Было бы страшно, если бы…» или «Было бы драматично, если бы…». Как художник, вы должны бросить вызов человеку, смотрящему на него. ваше искусство. Если нет, то это просто карты Hallmark. Я имею в виду, какой художник не бросил вызов системе? Уорхол, Дали, даже Шекспир бросили вызов системе. Его везде банили. Художники должны действовать как странный баланс в обществе. И да, когда мы это делаем, аудитория хочет, чтобы мы высказывались и были не в центре внимания, потому что мы единственные, кто это сделает. Зрители скажут вам: «Хотел бы я это сказать!» Нам разрешено так говорить, потому что мы художники! Мы ничем не отличаемся от других. За исключением того, что мы. Мы художники. И я, в моем случае, если подумать, как вы говорите, все очень настороженно относились к Элвису Пресли, а затем к The Beatles, The Rolling Stones, Бобу Дилану, все время общество говорило: «Подожди, подожди, подожди». , Подожди подожди! Я не знаю, смогу ли я купиться на это». Как вы сказали, Все в семье , а затем Симпсоны , Гриффины , все, что бросает вызов нормам, высмеивает это. И все же там было много правды. Это то, что мы пытались сделать.

Да, единственное, что мне всегда нравилось в группе Элиса Купера и в вашей дальнейшей работе в качестве сольного исполнителя, это то, что вы были очень хорошо осведомлены о том, что делаете. Революция была встроена. Недавно я прочитал то, что вы опубликовали в Твиттере в годовщину 9-летия.0110   Billion Dollar Babies  (мега-хитовый альбом группы Элиса Купера 1973 года) и то, как его название и тема появились, когда все в группе посмотрели друг на друга и сказали: «Это безумие. Каким-то образом мы это сделали, и теперь мы самая популярная группа в Америке!» Именно такая ирония всегда была присуща Элису Куперу. Ты понял юмор с самого начала того, что ты делал.

Ну да, если вы можете заменить это эго [ Смеется ]. Когда мы выходили на сцену, а я до сих пор делаю это со своей группой, я говорю: «Когда ты выходишь на сцену, я хочу, чтобы ты был смехотворно эгоистичным и чрезмерным!» Потому что зрители хотят, чтобы вы были для них такими. Они хотят, чтобы вы были из какого-то другого места. Они хотят, чтобы ты был Мстителем. Потому что ты на сцене с гитарой и усилителем и поешь эти песни здесь, и они а не . Они слушают это. Но я также напоминаю им, что когда вы уходите со сцены, оставьте все это на сцене. Итак, когда они встречают вас и разговаривают с вами, они понимают тот факт, что… «А, да, ну, это он ». Но на сцене Элис — это совсем другое, понимаете, он говорит за нас, и он насмехается над нами, и он поднимает то, что мы боимся говорить, но это сказал Элис. Ничто из этого не делает художников умнее, это просто делает нас… художниками. У нас другая лицензия.

Это напомнило мне, у вас есть ритуал перед выступлением? Есть ли у вас что-то, что вы делали с самого начала, когда были в группе, еще в шестидесятых, на протяжении всей вашей сольной карьеры? Потому что я знаю, что ты спортивный парень. Я мог видеть, что у тебя есть что-то, я не хочу сказать, идиосинкразическое, но есть ли что-то, что ты всегда делаешь перед выходом на сцену?

Ну, вы знаете, он изменился, потому что изменилось много ситуаций. В первые дни раздевалки не было. [ Laughs ] Ты вернулся за сцену, просто собирался, появился в своем костюме и просто вышел на сцену! А потом это стало немного более прогрессивным, и вдруг, теперь, когда вы немного добились успеха, у вас появилась гримерка. И тогда это было похоже на: «Ну, здесь действительно есть еда!» А теперь все это дело с вашим всадником, понимаете? В настоящее время у меня есть определенные идиосинкразии. Когда я впервые прихожу на место, я не смотрю ничего, кроме фильмов о кунг-фу. Правда, плохих. Я говорю о тех, что были сделаны в 1973 году, а есть и другие, совершенно фантастические, такие безумные. Я буду сидеть и смотреть на них, пока не оцепенею. Тогда и только тогда я начинаю собираться — ровно за полчаса, за полчаса до начала шоу. Именно тогда я начинаю наносить макияж. Потом я начинаю одеваться, все. И как только я одеваюсь, я бросаю ножи.

Подождите… что?

Я мастер метания ножей. На самом деле, я нахожусь в Зале славы метания ножей.

Это фантастика. Я не знал этого лакомого кусочка.

О, да. Парни, которые управляют Залом славы метания ножей, смотрели, как я бросаю, и сразу же включили меня туда. Потому что я мог поставить 20 ножей в пределах 12-дюймовой площади, легко, без проблем — и это довольно весело. Вот что самое интересное… Я кладу на метательную доску разные фото людей из журналов – особенно если это полное фото кто-то , неважно кто, они встают на метательную доску. Люди входят, они говорят: «Вау, почему ты так ненавидишь этого человека?» И я должен сказать им: «О, нет, нет, нет, для меня большая честь быть на моей доске для метания». Итак, однажды вечером может быть Том Круз, а на следующий вечер может быть Бетти Уайт, понимаете, это не имеет большого значения. Просто тот, у кого когда-либо была лучшая фотография полных ног в журнале, попадет туда.

Это должен быть отдельный пост в Instagram: The Alice Cooper Knife Board.

Говорю вам, теперь это стало похоже на полную идиосинкразию перед выставкой, и когда я закончу с ножами, я смогу готовиться к продолжению. Я жду около десяти минут, прежде чем, наконец, продолжаю, иду в ванную и молюсь. Это очень важно для меня. И в этот момент я выхожу на сцену, но я еще не Алиса. Как только я выйду на сцену и появлюсь, я стану Алисой.

Вы чувствуете эту перемену?

О да, абсолютно.

Его висцеральный.

Это абсолютная разница в моей позе. Есть разница в моем отношении. Разница всего в всего . Я беру на себя роль Элиса Купера так же, как если бы я играл в любой бродвейской постановке, вы знаете, вы тот парень за кулисами, но люди хотят видеть Элиса Купера. Итак, хорошо, я единственный, кто знает, как играть этого парня, так что я возьму на себя всех персонажей Элиса Купера, и он будет Элисом в течение двух часов, а затем, как только я уйду со сцены, я оставлю его. на сцене.

Я знаю, что тебе пора идти, поэтому у меня есть для тебя еще парочка.

Хорошо. Стрелять.

Любимое телешоу всех времен? Я знаю, что вы любитель телепередач, если бы мне пришлось нажать на вас, ваше любимое телешоу…

Я люблю Декстера  если вы говорите о Netflix или о чем-то подобном. Обычное сетевое телевидение? Вау, я вообще не очень много смотрю сетевое телевидение, но, наверное, Ghost Adventures . Я смотрю его, потому что всегда верю знай своего врага , так что я смотрю и делаю заметки [ Смеется ]. Но в то же время я знаю всех этих парней и говорю им: «Ребята, будьте осторожны, я не думаю, что вы имеете дело с призраками, я думаю, что вы имеете дело с демонами». В то же время, если я хочу посмотреть что-то действительно интересное, я люблю Killing Eve . Кроме того, я начал смотреть Ричер , что на самом деле очень хорошо, потому что я прочитал все книги, и они придерживаются точности книги. У них даже появился парень, который действительно похож на Ричера. В книге он 260 фунтов и 6 футов 7 дюймов. Том Круз не совсем соответствовал этим требованиям.

И последнее, я знаю, что ты автолюбитель. Есть ли любимая машина, на которой вы сейчас ездите? Какую машину Элис Купер предпочитает использовать воскресным днем?

Прямо сейчас я вожу Aston Martin DB11, на днище которого, когда вы открываете дверь, есть небольшая табличка с надписью «Сделано в Англии для мистера Джеймса Бонда».

Ни хрена.

Это та же сделка, что и в фильме  Призрак , помните ход Призрак ?

Конечно.