Куба демонстрирует солидарность / / Независимая газета
Тэги: куба, президент, солидарность, рф, двусторонние отношения, история, политика, экономика
Мигель Диас-Канель и Владимир Путин открыли памятник Фиделю Кастро в Москве. Фото Sputnik/Reuters
Президент Республики Куба Мигель Диас-Канель Бермудес побывал с двухдневным визитом в Москве, где выступил с речью перед депутатами Государственной думы, встретился с российским лидером Владимиром Путиным и принял участие в открытии памятника Фиделю Кастро на Новопесчаной улице. Визит состоялся в рамках большого турне, в ходе которого Диас-Канель побывал в Алжире и Турции и 23 ноября отбыл из России в КНР. Покидая нашу страну, он написал на своей странице в соцсетях: «До свидания, дорогая Россия! Мы никогда не забудем то, как ты протягивала руку помощи, когда Куба в этом нуждалась». Кубинцы, как оказалось, тоже хотят быть рядом, когда в этом нуждается Россия.
После распада Советского Союза в 1991 году Россия оставила Кубу один на один с враждебным миром, в котором ей пришлось, по сути, заново учиться жить. Наступил этап, который сами кубинцы называют «особый период в мирное время», когда экономика страны рухнула на 30%, примерно на столько же упала внешняя торговля. Уровень жизни резко снизился, в стране не хватало потребительских товаров, усилилось социальное неравенство и риск дестабилизации внутриполитической обстановки. Все это усугублялось тем, что США в 1992 году приняли так называемый Акт Торричелли (Закон о кубинской демократии), который резко ужесточил санкционную политику, распространив ее действие на третьи страны. Кульминационным был 1994 год, когда на улицах Гаваны вспыхнули многотысячные стихийные беспорядки, а самому Фиделю Кастро пришлось выступать перед разъяренной и напуганной толпой, чтобы разрядить обстановку. В историю этот черный день вошел под названием «малеконасо» (по названию набережной Малекон, где это и произошло).
Время шло. Лишения и тяготы, через которые кубинский народ прошел в первой половине 90-х, заставили многое переосмыслить в экономической политике и во внешнеполитических делах. На острове зародился малый бизнес, появилось множество небольших кафе и гостиниц, рассчитанных на туристов, пусть и медленно, но все же по возрастающему тренду шли иностранные инвестиции – сначала на острове появилась канадская фирма Sherritt International, которая вместе с кубинским правительством основала никеледобывающее совместное предприятие (СП), позже подоспел испанский отельный бизнес (компания Meliа). Товарооборот с Канадой, который в 1988 году был ниже 70 млн долл., в 1995-м почти достиг отметки в 500 млн. Также значительно вырос оборот с Испанией (с 274 млн в 1990 году до 893 млн в 2000-м), Мексикой (со 194 млн до 337 млн долл. соответственно) и некоторыми другими странами.
О выходе КНР на первые позиции среди торговых партнеров острова еще речи не шло, хотя и наблюдался заметный прогресс.
А рост товарооборота с Венесуэлой, который показывал положительную динамику еще в первой половине 1990-х, получил резкий толчок, только когда к власти в стране пришел левый президент Уго Чавес и двусторонняя торговля буквально за один 1999 год удвоила свои объемы (с 464 млн до 912 млн долл.).
Наступившее в Латинской Америке «золотое десятилетие» (2003–2013), характеризовавшееся ускоренными темпами экономического роста в большинстве стран региона и «левым поворотом» в их политической жизни, еще сильнее способствовало оживлению кубинской экономики и стабилизации ее внутриполитической жизни, а также росту качества жизни граждан.
Это время совпало с выходом России на новый внешнеполитический курс и со сменой парадигм в нем. В середине нулевых начался и новый этап в российско-кубинских политических отношениях.
Учитывая, что первый визит Путина на Кубу состоялся еще в 2000 году, можно подумать, что с этой даты и должен вестись отсчет новых отношений.
Но это все же не так, в новейшей истории был еще один случай, несколько омрачивший эти отношения. В 2002 году Россия без оповещения кубинского руководства закрыла радиолокационную базу в городе Лурдес, построенную еще в советские времена. Сам факт ухода оказал не столь сильный негативный эффект, сколько то, каким образом это было сделано: Россия ушла по-английски – не прощаясь, и для кубинцев это стало неприятным сюрпризом. Впрочем, для друзей подобные «мелочи жизни» не могли стать серьезным препятствием, и уже в 2009-м был подписан Меморандум о принципах стратегического партнерства. С этого момента обоюдное доверие было восстановлено, сотрудничество получило развитие на всех уровнях и направлениях, хотя в сфере торгово-экономических отношений все еще существуют значительные сложности.
Об отставании экономических отношений от политических говорил и сам Диас-Канель в своем выступлении в Госдуме 22 ноября. Сотрудничество осуществляется в основном за счет крупных проектов и больших заказов, фундаментом которых является политическая воля обеих сторон.
Сегодня РФ является лишь пятым по важности торговым партнером Кубы (после Китая, Венесуэлы, Испании и Канады) с товарооборотом за 2021 год в 633 млн долл. – рекордный показатель с начала 1990-х. Но двустороннее сотрудничество выгодно отличается своим подходом в выборе основных направлений. Инвестиции на Кубе из других регионов чаще всего управляются «невидимой рукой рынка» и в основном вкладываются в те сферы, которые инвестор посчитает наиболее выгодными для себя (за исключением социально значимых, в которые иностранные инвестиции запрещены), а российские прямые инвестиции и государственные кредиты идут на наиболее актуальные для Острова свободы проекты, такие как электроэнергетика (в 2015 году Россия выделила 1,2 млрд евро на ремонт четырех энергоблоков на двух теплоэлектростанциях), обеспечение углеводородами (в 2017-м была достигнута договоренность о поставке 2 млн барр. нефти), металлургия (в 2016–2019 годах было выделено в общей сложности 100 млн долл. на модернизацию завода «Антильяна де Асеро им.
В сфере туризма (основном источнике доходов кубинского бюджета после интернациональных медицинских программ) также наблюдается положительная динамика сотрудничества. В 2021 году, когда туристический сектор рухнул на 300% под тяжестью антиковидных мер, количество приезжающих из России не только не снизилось, но, наоборот, выросло, достигнув 146 тыс. человек (в 2019 году – 177 тыс., а в 2020-м – 74 тыс.). С такими показателями Россия – пусть и на один год – вышла на первое место, значительно обогнав все остальные страны. После оживления сектора в текущем году наша страна вернулась на исходное пятое место среди лидеров по количеству приезжающих на Кубу туристов. Туризм интересен еще и тем, что он зависит не столько от воли российского правительства, сколько от глубоко укоренившейся симпатии российского народа.
Несмотря на доверие сторон, политическую волю и уже солидный бэкграунд российско-кубинских современных отношений, насущной задачей является выход на более масштабный и массовый уровень экономического сотрудничества. В деле налаживания эффективных и долговечных связей нельзя полагаться исключительно на дорогостоящие крупные проекты, подталкиваемые политической волей руководства. Для этого необходима комплексная стратегия действий, связанная с выходом на «низовые» уровни торговли и бизнеса, а также с открытием доступа к потребительскому рынку и переходом к сотрудничеству по линии СП. В этом – залог будущего стабильного партнерства наших стран.
Конечно, открытие монумента Фиделю Кастро в Москве – это наш долг памяти российско-кубинской дружбе. Сам Фидель просил не возводить на Кубе памятники в его честь, дабы избежать становления культа личности, и кубинцы свято чтут это завещание команданте. Но это – внутреннее дело их страны. Со стороны России же это был достойный поступок, который дал понять, что Москва друзей не бросает, невзирая на перипетии в международной обстановке.
Приезд Диас-Канеля в Москву в этот сложный для России период имеет важное символическое значение. Это знак солидарности, необходимый сегодня миру, расколотому пополам. Гавана, всегда выступавшая на стороне Москвы на всех международных площадках, проголосовала против резолюции Генассамблеи ООН по выплатам репараций Украине, и можно с уверенностью сказать: подобная позиция останется неизменной.
Ярослав Кудряшов: «Лиминальность — это определённое состояние»
Мы съездили в Железногорск и пообщались с одним из интереснейших и самобытных художников региона — Ярославом Кудряшовым. В 27 лет у него развился ревматоидный артрит, приведший к тяжёлому поражению опорно-двигательного аппарта и инвалидности.
Он — лауреат нескольких премий, а одна из картин художника находится в частной коллекции Андрея Малахова. Ярослав Кудряшов рассказал «Краю» о своём методе работы, картинах, отношении к современному искусству, восприятии идентичности и жизненных целях.
Биографическое
В жизни был определённый период, который меня в какой-то степени обнулил и запустил процессы осмысления собственного бытия. Я жил жизнью обычного здорового человека и не подозревал, что всё может измениться: до 27 лет был художником, учился в нашем железногорском художественном училище.
В Железногорске, как и в Курске, была своя музыкальная сцена, к которой мне довелось быть причастным ещё до поступления в училище. В 90-х появилась некоторая свобода, полиция перестала гонять за одежду и хаера. Были люди, которые все организовали. Собирались в бурухе (подвал под домом), репетировали: играли на коробках, кастрюлях, потом обзавелись ударной установкой, гитарами «Урал». Пили водку. В общем, был повод собраться.
Но всё это было такое, замешанное на саморазрушении. Не было никакой динамики, и в итоге рассыпалось. Тем не менее, послужило основанием для железногорской сцены. После этого меня стало больше увлекать искусство исключительно визуального плана, ретинальное.
А музыку я сейчас практически не слушаю.
Училище было интересным опытом, который начался в 1999 году на отделении «Дизайн среды». Царила творческая, свободная атмосфера. Чувствовался увеличивающийся отрыв от современности. Пресловутая академическая травма меня обошла стороной, тем не менее, я получил академическую базу. Долго там учился, дважды уходил, возвращался, но в итоге так не закончил, уйдя перед дипломом.
Работ того периода у меня практически не осталось. Были разные пертурбации: жизнь была весёлой — картины раздаривал, к творчеству относился несерьёзно. Я был художником со смутными представлениями об искусстве. Это время, двухтысячные, — момент информационного вакуума, отсутствия интернета. Были проблемы с поиском себя. Вокруг никто не занимался творчеством — я не говорю о художниках, которые ходят на пленэры или пишут «на продажу». Это скорее хобби, чем искусство.
Потом я заболел. Болезнь дала время на переосмысление и перезапуск. Я не мог двигаться, долгое время находился в кровати.
Очистился от ментальной шелухи, обогатил свои познания и продолжаю изучать искусство. Не скажу, что стал другим, но пришёл к определённой ясности.
Метод
Я не занимаюсь подражанием природе вообще. Все мои работы представляют собою информационный ландшафт. Искусство можно сделать из чего угодно, здесь у меня кураторский подход. Можно сказать, что фото, текст, видео представляют собою документацию ситуации — контент. Создавая определённые поисковые запросы, я осуществляю отбор таких документов/контента, с которым в дальнейшем буду работать. Эта документация должна соответствовать каким-то моим сильным переживаниям, моему видению, которое уже описанию не поддаётся. Я анализирую её в соответствии с теорией. Это во многом случайный процесс со своими хитростями. Информация в сети представляется алгоритмами, с которыми приходится бороться. Нужно отсматривать огромное количество результатов. Ну и сработав единожды, запрос, зачастую, утрачивает свои свойства, и по нему уже не получится найти уникальный контент.
Я не ищу тупо какую-то светотень, простой мотив, но если нахожу, то не пренебрегаю, конечно. Я скорее буду читать информационный поток. Мне нравятся поэтические образы, то, что меня самого цепляет, что самому от себя не требует пояснений и разъяснений. Я отбираю из того, что откликается. Когда чувствую, что моя деятельность становится рутинной, что костенею потихоньку, топчусь на месте, понимаю, нужно что-то срочно ломать: сменить направление, горизонт добычи информации, которая будет отрефлексирована и творческим образом переработана.
Я не задаюсь вопросами о том, что какие-то вещи нельзя делать, что надо, чтобы искусство несло некий посыл — политический, агитационный или ещё какой, что искусство должно попасть в какой-то контекст.
Всё это связано с бытием. Моё бытие приобретает подлинность в том, что я делаю — в искусстве. Через него я пытаюсь выйти за пределы собственного бытия.
Картины
Какие-то свои картины я могу объяснить, что там и к чему.
Но некоторые — не могу вообще. И есть такой момент: если я сам буду объяснять свои картины, то пространство интерпретации для зрителя я закрываю.
Панельки — это не про паблик «Эстетика е*****», это конкретные узколокальные вещи. Дом на улице Гагарина совершенно определённый. Знаю, что кого-то это тронет, и мне интересно, как это произойдёт внутри людей. С другой стороны, Гагарин — это ведь такой образ, который используется в меме «мы всё просрали». И вот зарастает дом на улице Гагарина — такая «безлюдь» (важный термин для меня — «безлюди», ландшафты без людей). Выходит многосмыслие: и улица, и ирония. Мне нравится, когда происходит расслоение по смыслам.
Один из последних эскизов называется «Прилёт», но он не о том, о чём можно подумать. Это чистый визуал: светотень, хорошая композиция. Упражнение в контексте. Нарисуй картинку, может, это пожар, чёрт его знает. А назови «Прилёт» — уже да, что-то понятно. Назови «Дом сгорел» — тоже понятно. Люди видят каждый своё при этом.
Особенно сейчас: точки зрения резко полярны, и при этом в основе сходятся, — это интересно. Может, стоит не подчёркивать различия в людях, а искать то, что сближает?
Берётся какая-то документация о событии, в процессе работы она очищается, и ей придаётся иной контекст посредством названия. Такие название обескураживают зрителя, мне же просто нравится форма, образ. Такая игра.
Живописью стараюсь заниматься почаще — тяжело, когда давно не рисуешь. Относительно технических приёмов — это живопись маслом. Интересный момент: люди, которые меня не видели, не понимают, что это сделано человеком, у которого руки практически не двигаются, и это забавно для меня.
Много картин находятся в процессе. Обычно делаю сразу несколько, потому что масло: одну чуть-чуть поработал и отставил, пока подсохнет. Я лишён прыти, и есть ограничения и по размеру: выбираю более длинные форматы — просто не могу дотянуться, рука не поднимается, и до куда кисточка дотягивается — там ограничение по высоте.
Я вообще не очень серьёзный, люблю веселье, просто люди видят, что им хочется: «Ага, человек с инвалидностью. Ага, картины в холодных тонах. Значит, он, наверное, депрессивный. Надо написать — „картины у тебя мрачные“». Иногда бывают комментарии о том, что надо бы мне «сделать что-то повеселее, церквушку там». Но в этом есть и такой момент, что человек с инвалидностью — он как бы больше зрелище, не воспринимается как художник и этот стереотип хочется разрушить.
Это не у меня картины грустные, это людям грустно на самом деле, а я попадаю в резонанс. Такое видение у меня созрело как следствие бытия в Железногорске (смеётся).
Идентичность
Из дома не так часто выхожу: в начале сентября был на улице, теперь придётся до апреля или мая сидеть. Компьютерными играми не увлекаюсь, кино тоже не особо смотрю, музыка — тоже редко. Все это отвлекает. На это практически нет времени уже, на суету, на праздное. Я существую исключительно в пространстве искусства.
Занимаюсь им.
С людьми тоже особо не контактирую. Делать творчество ради сообществ, чтобы показать друзьям, — нет, в этом я независимый. Повлиять на меня в творческом плане сложно, я не буду затрагивать какие-то темы, чтобы хайпануть. Это не значит, что глобальные вещи не беспокоят и не важны для меня. Мой метод, может быть, и про абстрактные события, и про сверхактуальные процессы. В такое интересное время почва очень богата творческими идеями, буквально ими изобилует.
Не могу сказать, что сижу философов читаю, чтобы приподняться и возвыситься. Никогда сильно в это не вдавался, ведь может же сильно нарушить психику, а я человек впечатлительный, художник, опасаюсь за себя, что не выдержу каких-нибудь Хайдеггеров (смеётся). Тем не менее, представляю, о чем речь: всё это копится и в итоге приходит к этому состоянию тревожного ожидания, которое у меня в картинах выражается, наверное.
Что ещё рассказать о себе? Мне не на что опереться после болезни, этой социальной смерти, вакуумизации и смещения в лиминальное состояние.
Это ведь не только пространства лиминальные, лиминальность — это определённое состояние. Оно не плохое, не хорошее — оно переходное, которое в моем случае никак не кончается.
Бэкграунд
Конечно, я локальный художник. Хочется подчеркнуть это — почему бы нет? Это определённое заигрывание с местом. Некоторые объекты и «документы», с которыми работаю, беру непосредственно в пределах условной шаговой доступности.
Важная вещь для бэкграунда — я человек в инвалидном кресле. При этом моё творчество не формируется и не определяется инвалидностью вообще. Я не говорю об инвалидности в искусстве, и когда моё искусство воспринимают через инвалидность — для меня это inspiration porn. Такая штука, когда используется лицо с инвалидностью, обладающее какими-то качествами, — художник, безногий бегун, или пловец, и его ставят людям в пример. Получается такая вдохновляющая история.
Я вообще не про это. Я даже предпочту вообще ничего не говорить о себе и не фигурировать в какой-то выставке, лишь бы избежать страшного для себя контекста, он сразу же искажает оптику.
Я ведь знаю, что такое жизнь: 27 лет жил очень насыщенно, в рок-среде, старательно себя уничтожал и прошёл всякие вещи, в итоге пришёл к этому, но не переживаю постоянно эту ситуацию. И при этом абсолютно исключить своего контекста не могу. Но могу преодолеть его. Посредством искусства сделать менее значимым. И это цель моего творчества — выход за пределы собственного бытия.
Считаю, что мой бэкграунд ещё не сложился. Если я буду говорить о художниках, которые мне нравятся, или прочитанных книгах, о личной истории и переживаниях, о том, что должно меня определять в искусстве — то вынужден буду прибегнуть к формулированию собственной идентичности. Сделать себя видимым, утратив важные свойства. А я не могу этого сделать, потому что я нахожусь в состоянии неопределённости — лиминальном состоянии.
Вместе с этим лиминальным состоянием приходит то, что тебя не классифицировать. Мейнстрим любит маркеры: чтобы о тебе можно было сказать «это такой-то, работает с тем-то, на него повлиял тот-то и тот-то» .
.. Но это всё пустые слова. Я маргинален и не могу прийти к какой-то идентичности, определить себя конкретными категориями: ну, там «художник-аутсайдер с инвалидностью». С одной стороны да, я настоящий художник-аутсайдер — какой он ещё может быть? С другой стороны, художник-аутсайдер — это сразу клише: что должен быть какой-то экспрессионистичный типичный «аутсайдер-арт». Я, очевидно, не идентифицируюсь с этим.
Современное искусство
Я не учился ни в какой школе современного искусства. Но наблюдал и продолжаю наблюдать, почитываю что-то по теме, послушиваю. Мне это интересно. Современное искусство в России — это, по большему счету, тусовка. Как и любая система, она поражена связями, позволяющими распределять немногочисленные ресурсы среди небольшого количества людей, которые находятся в крупных городах. Современное искусство институционально поддержано. Не знаю, как сейчас это обстоит на фоне текущих событий, наверное, многие теперь оказались не у дел. Что может свидетельствовать о его плачевном состоянии искусства в целом.
В России современное искусство — такое колониальное, которое тянут «оттуда». Может быть, это даёт ощущать себя частью мирового процесса. Оно чуждое, основанное на культуре не нашей. Поэтому оно оказалось такое мягкое, ни о чём: сейчас раз — и всё. Нету в нём хтонической основы. Но не во всем, конечно. Есть исключения. Например, я (смеётся).
Есть такая лекция у художника Великанова на ютубе, и он в ней говорит про выставку современного искусства: «Я вот приду на любую выставку современного искусства и скажу вам, что там будет. Там будет что-то из веток, там будет что-то из бумаги, будут какие-то каракули, какой-то видеоарт…». Стандартная и скучнейшая вещь это современное искусство. Такое же, как и несовременное. Как будто надо собраться, а повода нету.
Я не в этом. Но тем не менее считаю, что занимаюсь современным искусством просто потому, что мой метод работы не традиционный и отражает современность. Каждый художник обязан быть современным, иначе он так, ремесленник в лучшем случае.
Финансы и продвижение
В России традиционно художник и деньги — редко пересекающиеся вещи. Рынок практически отсутствует, коллекционеров — исчезающе мало, тем более, русского искусства. С другой стороны, как бы я делал работы, если бы не продавал их?
Сейчас вот рухнула Meta (*признана экстремистской организацией в России и запрещена) в России — стало потяжелее, а так были продажи и в России, и за границу. Я вообще не часто продаю работы — у меня их не очень много. Когда продаются, то они продаются за значимую для меня сумму, и я могу обеспечить себе какое-то количество материалов. Я не могу продать дёшево картину, в которую вложено много труда. Да и хотелось бы, чтобы если картину купили, то она не в туалете потом висела, цена — это тоже определённая страховка. Ну и поддерживать жизнь с инвалидностью обходится дорого. Пенсия этого не обеспечивает.
Я конечно же занимаюсь этими вопросами, не просто сижу и пауков считаю по углам: есть стратегия, складывающаяся под ногами идущего.
Не то, чтобы звонить о себе и раздувать свою значимость, не представляя под собой какой-то базы. Я не художник-проект, а сейчас время проектов — все не творчеством занимаются, а проектами. Но тут я автономен и ни с кем не связан, чтобы так делать.
Развитие художника в наших российских соцсетях ни к чему особо не приводит. В искусстве это вообще не так работает. Продвижение и развитие осуществляется через личные связи. Пока что я вижу для себя выход только в контактах.
Художник — человек, который делает искусство, а искусство материально, требуется его показывать. Нужен зритель. В интернете вы будете наблюдать документацию об искусстве, контент, а не видеть картину. Это совершенно разные вещи: картина — это прежде всего тактильность, присутствие в пространстве, объект. Я и работаю не на холст-подрамник, а МДФ обклеиваю холстом как паволокой, грунтую, проклеиваю. Это не что-то новое, но так как всё делается самостоятельно, это мне напоминает иконопись: подготовка поверхности дисциплинирует, создаёт соответствующий настрой, относишься совсем по-другому к работе.
Выставка
Мне кажется, что у меня есть своеобразный черный ход, и я собираюсь им воспользоваться, если доживу. Поэтому сейчас почти не продаю картины — хочу сделать большую выставку и посмотреть, как это будет.
Перед СВО мне советовали заняться этим. Но тут всё завертелось, и я впал в некоторый творческий кризис, вызванный, скорее, внешней паникой художественного мира. Люди творческие — они чувствительные, очень сильно на это отреагировали, либо прямо пытаясь карикатурно выразить свои эмоции, либо как-то ещё безыскусно. Иногда пытаются карикатурно выразить свои эмоции. Но нужно понимать, что никакое искусство не передаёт ужасов боевых действий, боли. Не передаёт. Я как инвалид с серьёзными проблемами со здоровьем говорю — не передаёт, ничего нельзя передать, бессмысленно вообще. Лучше говорить о вечном, экзистенциальные переживания проще выражать.
Есть сомнения в том, стоит ли заниматься выставкой, ведь это определённые финансовые траты. Перевозка работ — это поиск волонтёров, краудфандинг на логистику.
Нужен куратор, который на месте посмотрит, что к чему. Необходимо каким-то образом расширить свои связи.
По срокам… Наверное, со следующего года посмотрю, как будет идти дело, неизвестно какая ситуация будет. Сначала хочу подготовиться, чтобы было нужное количество работ. У меня есть около 20, которые реально готовы к выставке, а нужно около 50-70. Работаю медленно, не могу сделать выставку за месяц, как делают некоторые художники. Для этого нужен минимум год-полтора. Опять же, приходится притормаживать продажи.
Есть недописанные картины, ими надо заниматься, но приходится много времени тратить на поддержание своего состояния, а на работу остаётся не очень много. В прошлом году заболел и попал в больницу. Процесс реабилитации шёл очень тяжело, сильно сдал, когнитивные функции пострадали. Долго приходил в себя, было сложно говорить, оперировать какими-то терминами, реально чувствовал, что был умнее до болезни (смеётся). Тяжело перенёс, всё это отражалось на творчестве.
Надеюсь, дальше всё будет нормально.
Думаю, должна получиться интересная и необычная выставка. Я понимаю, ведь не первый год живу, что на неё могут прийти два человека, которые действительно придут туда, куда надо. Но этого, наверное, и достаточно. Сделать выставку мне важно, чтобы получить обратную связь. Я её практически не вижу. Ну и нужна же цель в жизни для человека? У меня есть: надо сделать выставку, чтобы двигаться дальше.
В моей ситуации мне необходимо быть: чтобы бытие было подлинным. Не знаю, как это объяснить, разложив на более простые вещи. Выставка, к сожалению, не рассеет лиминальности, не откроет из неё выхода. Поэтому приходится заниматься искусством и творчеством — потому что я на это просто обречён.
Может быть, и надо заниматься какими-то другими вещами. Программированием, например — тем, что могло бы принести реальный доход. Наверное, я совершаю большую жизненную ошибку, что этого не делаю, но с другой стороны — я делаю то, что мне нравится. Думаю, что мне не такой большой жизненный срок отмерен, у меня нет такого потенциала, как у здоровых людей.
.. Поэтому чего я должен обламываться и делать то, что мне не хочется? Когда хочется привнести в этот мир искусства и некой поэтической тонкости.
Страница художника в ВК
Никнейм в остальных соцсетях: kud_i_yar
Ян Ежов Фото: Влад Малышко
- #Куряне
- #Культура
Три совета по выбору фона для черно-белых портретов
Черно-белое изображение почти сразу отмечает хорошо выполненную раму как мгновенную классику и в то же время вызывает чувство ностальгии. Удаление цвета из обычной сцены создает новое повествование, представляя новую перспективу, как если бы она просматривалась впервые. В этой статье мы дадим вам три совета по выбору фона для черно-белой фотографии.
Этот пост был первоначально опубликован в 2018 году и обновлен в 2022 году.
Компоненты четкого черно-белого изображения выходят далеко за рамки простого преобразования цветного изображения в оттенки серого.
Выполнение фотографии должно быть сделано с намерением черно-белого у руля, планируя каждую деталь от стиля и настроения до основ фона.
Часто игнорируемый как второстепенная деталь, которую следует приукрашивать, выделенный фон монохромного изображения на самом деле заслуживает того, чтобы уделить ему время суток. Его детали могут быть либо клеем, скрепляющим все изображение, либо причиной потери настроения при переводе. Ниже приведены несколько вещей, которые следует учитывать при выборе фона для фотосессии.
Совет 1 | Студия или локация
Будет ли съемка сниматься в студии или на натуре, зависит от фокуса съемки. Студию часто выбирают для создания монохромных изображений в сфере моды и красоты, где акцент делается исключительно на одной лишь стилизации.
Местные съемки обычно предназначены для портретов в окружении или когда модель и стиль являются частью определенного повествования. Независимо от того, идет ли речь о городе или в более частной или личной обстановке, такой как автомобиль или интерьер комнаты, используемый фон должен соответствовать стилю, а также сюжету.
Важно уделить время и позаботиться о том, чтобы фон не был слишком занят и не мешал теме. Фон должен дополнять и дополнять общую тему, а не отвлекать от нее.
Совет 2 | Понимание настроения
При выборе фона черно-белой фотографии важно учитывать общее настроение съемки; Высокий ключ, низкий ключ и тональность — все это нужно учитывать. Более светлый фон вызывает более мягкое ощущение, в то время как более темный фон создает больше драматизма. Между тем, настройка, состоящая в основном из полутонов, невероятно универсальна и беспроигрышна, особенно при съемке вне студии.
Светлее или темнее и мрачнее. Пример выбора большей тональности в соответствии с настроением.Совет 3 | Найдите контраст
Величина контраста между объектом и черно-белым фоном фотографии зависит от общего настроения съемки, независимо от того, происходит ли она в студии или на природе.
Тип освещения, искусственное или естественное, по отношению к общему стилю и настроению на съемке также является ключевым фактором.
Меньше контраста и больше тональности часто является хорошим выбором, когда фон играет роль в сюжете. С другой стороны, больший контраст усиливает настроение, добавляя драматизма.
Больше тональности против большей контрастности.[ОБРАТНАЯ ПЕРЕМОТКА: 5 советов по улучшению качества черно-белых изображений]
Какими бы несущественными ни казались детали фона, они необходимы для адекватного достижения желаемого конечного результата. Используйте черно-белый фотофон для того, для чего он был задуман — в качестве основного инструмента, чтобы добавить больше театральности в сюжетную линию или повествование сцены. Именно внимание к мельчайшим деталям объединяет всю тему.
Бриттани Смит
Бриттани — фотограф моды и красоты, работающий в Нью-Йорке, Монтане и Лос-Анджелесе. Она фотографирует так, как всегда хотела себя чувствовать, и верит в силу грубой простоты.
Когда она не за камерой, ее обычно можно найти в местной кофейне, на занятиях по фитнесу в YMCA или в приготовлении чего-нибудь потрясающего на кухне.
Instagram: @brittanysmithphoto
Почему фон моего Instagram черный? Непреднамеренный темный режим раздражает пользователей
С более чем 1,2 миллиардами пользователей в месяц Instagram является одной из самых популярных социальных сетей в 2022 году, но она также и самая разочаровывающая.
Кажется, что в данный момент приложение постоянно отключается, из-за чего пользователи не могут выполнять основные действия, такие как вход в систему, просмотр историй, обмен сообщениями и отправка личных сообщений.
Даже когда приложение работает нормально, пользователи по-прежнему раздражаются, поскольку Instagram постоянно добавляет новые функции, которые людям на самом деле не нужны.
От показа рекомендуемых сообщений в вашей ленте до новых макетов большего размера пользователи вообще не заинтересованы в последних изменениях.
На этой неделе многие заметили, что их Instagram стал черным, но почему? Читайте дальше, чтобы узнать больше о последнем раздражающем обновлении…
Minions: The Rise of Gru | Официальный трейлер
BridTV
10329
Миньоны: Восстание Грю | Официальный трейлер
https://i.ytimg.com/vi/8gXYIJCLQMI/hqdefault.jpg
1027519
1027519
центр
13872
Почему ваш фон в Instagram черный
На этой неделе многие пользователи Instagram вошли в Instagram и обнаружили, что их приложение внезапно стало черным, а они не изменили настройки.
Пользователи обычно могут выбирать, хотят ли они, чтобы фон был белым или черным, но приложение переключилось в темный режим для многих пользователей, которые выбрали белый фон.
Один человек написал в Твиттере: «Почему вы поменяли фон моего инстаграма на черный? Теперь я изо всех сил пытаюсь прочитать подписи!!!!”
«Почему моя лента новостей внезапно перешла в темный режим? ПОЖАЛУЙСТА, скажите мне, как изменить его обратно!» сказал другой.
Третий человек добавил: «Кто-нибудь еще использует Instagram в этом полноэкранном режиме? А темный режим? Как мне удалить это?»
Ваш Instagram кажется черным из-за последнего обновления приложения. По какой-то причине последнее обновление привело к тому, что многие учетные записи невольно перешли в темный режим.
На данный момент не так много объяснений, почему это происходит, но узнайте, как проверить настройки фона ниже.
Этот контент не может быть загружен
почему мой инстаграм в темном режиме, а ни одно из моих других приложений не работает Я не настраивал его для этого-
— Кейтлин 🙂 🦋 (@FADESTYL3S) 23 июня 2022 г.
View Tweet
Фон Instagram определяется настройками вашего телефона
На момент написания этой статьи Instagram не объяснил, почему это произошло для многих учетных записей, но похоже, что это проблема последнего обновления.
К сожалению, изменить настройки цвета Instagram в приложении невозможно, поскольку они определяются настройками вашего телефона.
Если ваше устройство iOS или Android находится в светлом режиме, Instagram будет отображаться белым цветом. Точно так же, если ваше устройство находится в темном режиме, Instagram будет черным.
Чтобы проверить настройки цвета на устройстве iOS, перейдите в «Настройки» > «Экран и яркость», и в «Светлом» или «Темном» появится синяя галочка.
Попробуйте изменить настройки телефона на «Темный» режим, а затем обратно на «Светлый», так как это может исправить фон вашего Instagram.
Если ваш телефон настроен на «Светлый», но Instagram по-прежнему отображается черным, к сожалению, вы больше ничего не можете сделать, и ваше приложение зависнет в темном режиме.
Связаться с Instagram для получения дополнительной помощи проще всего через Twitter.
Этот контент не может быть загружен
📣 Тестирование изменений в ленте 📣
Мы тестируем новый иммерсивный просмотр в главной домашней ленте.
Если вы участвуете в тесте, проверьте его и дайте мне знать, что вы думаете.
