Такого слова как «волшебство» для нас не существует. И пока мы, как хирурги, изучаем секреты сложной системы клеток, тканей и органов человеческого тела, когда все идет не по плану… совершенно не по плану… у нас не так уж и много припасено трюков, чтобы собрать тело воедино. Но есть особая сила, больше похожая на заклинание, и когда мы правильно применяем ее, случается настоящее волшебство.
32-летнюю Кайлу привезли по «Скорой», разрезанную пополам бензопилой во время выступления. Ее муж Денни, фокусник, не услышал кодового слова ассистентки Шериз и приступил к выполнению трюка, когда его жена, лежащая в коробе для распиливания, еще не была готова. Настоящую бензопилу он добавил в шоу для яркости, чтобы заполучить гастроли в Вегасе.
Денни и Шериз бежали рядом с каталкой, которую Мередит и двое интернов везли в операционную, и успевали выяснять отношения. Шериз волновала только пострадавшая, Денни больше беспокоился о том, чтобы его профессиональные секреты не были раскрыты. Мер вызвала Бейли на операцию, но появился Ричардс.
‒ Я принимаю пациентов Бейли.
‒ До сих пор? Она же здорова и может оперировать. ‒ Удивилась Торрес, которая также бежала рядом с каталкой, оценивая объем своей работы по пострадавшей.
Торрес так и не получила ответа, потому что врачи уже были в лифте.
‒ Как она вообще выжила? ‒ удивлялась Мер.
‒ Без понятия. ‒ Согласился с ней Ричардс, оглядывая пациентку.
Началась операция.
‒ Почки в клочья, их не спасти. И большая часть кишечника. Позвоночник тоже задет.
Дела были совсем плохи. Врачи никак не могли остановить кровотечение. Показатели температуры были критическими. Было принято решение прерваться, чтобы согреть пациентку, восстановить температуру тела и дать ее организму немного восстановиться. В это в операционной вновь появилась Торрес.
‒ Я займусь переломом, когда она стабилизируется… ‒ И тут же поправилась, увидев положение дел. ‒ …если поправится.
‒ Мы над этим работаем. ‒ Твердо сказал Ричардс.
‒ Поняла. Я навещала Бейли и она не сказала ни слова.
‒ Доктор Вебер, она разговаривает с вами? ‒ поинтересовалась Мер.
‒ Сейчас меня больше волнует пациентка.
‒ Ладно, дайте знать, когда я понадоблюсь. ‒ Согласилась Торрес. Все-таки сейчас было не время его беспокоить.
Операция завершась и пациентку поместили в палату, где сразу же появились все еще ругающиеся Денни и Шериз. Позже у Кайли возобновилось кровотечение, и ее снова увезли в операционную. Шериз продолжала плакать и умоляла спасти подругу. Денни пытался убрать ее с дороги врачей, но это только разозлило девушку.
‒ Ты ничего не понял Дени. Мы с Кайли любим друг друга и ты бы давно это понял, если бы уделял ей больше внимания. Он хотела уйти, но я убедила ее остаться, пока не сбудется твоя чертова мечта о шоу в Вегасе. Я не слушала Кайли, когда она говорила, что ненавидит это шоу, этот костюм, и этот ящик, в который ты заставляешь ее лезть.
Что называется ‒ приехали…
Началась вторая операция, все в том же составе ‒ Мередит, Веббер, интерны. Все также появилась Торрес со своими комментариями о Бейли. Теперь она уже просила Ричардса пойти к ней.
‒ Кстати, Бейли ненавидит не только меня, но и всех нас. Она вообще не обращает внимания на двери, но вам она откроет.
‒ Не сейчас Торрес. ‒ сказал Ричардс.
‒ Я уверена, вы сможете достучаться до нее.
‒ Нет! Именно меня Бейли не захочет видеть сейчас. Я сильно обидел ее и не уверен, простит ли она меня. Давайте не будем об этом, а спасем жизнь этой женщине.
Все поняли, что это окончательный ответ Ричардса. Кейли поспешила ответить в неловкой тишине:
‒ Простите, я вернусь позже и займусь ее переломами.
После второй операции Шериз и Денни все еще продолжали ругаться. Врачи, слыхавшие и не такое, пытались их успокоить, объясняя, что главное сейчас ‒ Кайли. Денни грустно посмотрел на жену:
‒ Пару раз она пыталась со мной поговорить, а я ее перебивал. Я думал, что если бы только у нас было больше выступлений и денег, если бы мы стали известны, может тогда она снова полюбила бы меня.
‒ Денни, сейчас нам надо подумать о Кайле. ‒ Наконец-то успокоилась Шериз.
‒ Я думаю. Я ей не нужен. Ей нужна ты. Ты ее чувствуешь, ты ее любишь. Ты одна можешь ей помочь.
И он ушел.
Вот так… Распилил, все понял и ушел… Интересно, а как в таких случаях поступать? Не драться ведь с Шериз за любимую в самом деле…
Дверь лаборатории захлопнулась прямо перед ними, и все разочарованно выдохнули, а у Кейли опять взыграла кровь. Она с размаху заколотила по двери:
‒ Знаешь, что дамочка? Это даже не твоя лаборатория ‒ это мы ее для тебя купили!
Вот так вот, знай наших. Оглянувшись на обалдевших сотоварищей, спросила.
‒ Это слишком, да?
‒ Да. ‒ Ответили все и поспешили удалиться.
Чуть позже Мер сделала еще одну попытку разговорить Бейли.
‒ Представляете, ее распилили надвое, а я ее сшила!
Но Бейли не слышала реагировала. Она продолжала сидеть у микроскопа и брать со своих рук пробы на стафилококк. Хотя она уже давно была здорова, у нее не проходило ощущение вины в смерти пациентов.
Стол был уставлен чашкам с наклейками о времени сбора анализов, каждый из них был отрицательным, но она не могла остановиться, и продолжала брать у себя пробы.
Единственный мудрый человек из всей этой компании ‒ Ричардс ‒ додумался вызвать муж Бейли, на голос которого она сразу же открыла лабораторию, очень удивившись, увидев его.
‒ У тебя же скоро экзамены в интернатуре.
‒ А еще я твой муж и должен быть рядом с тобой сейчас. Тебе больше не нужно справляться со всем в одиночку.
Он обнял ее.
‒ Это не твоя вина.
‒ Моя.
‒ Тебя уже допустили.
‒ Я была инфицирована. Я трогала их своими руками, и они умерли. Я их оперировала и они умерли. Сын… мать… учитель… Я знала их семьи. Они все умерли из-за меня, а теперь они хотят, чтобы я снова оперировала. Они говорят, что такого не повторится, но откуда они знают? Я делаю себе анализы, а потом повторяю, еще и еще… Но это чувство не исчезает… Я чувствую себя грязной… все время…
Она плакала, ей было очень плохо. Муж попытался взять за руки, но она отдернула их.
‒ Они все мертвы из-за меня…
‒ Нет, нет…
Все-таки она позволила себя обнять. Вроде бы лед тронулся.
Оуэн, очень сильно привязавшись к Итану, продолжал искренне заботиться о парнишке. Его отец до сих пор не пришел в себя. Итан хотел постоянно быть в больнице, чтобы оказаться рядом, если папа очнется. Его бабушка Нэнси старалась изо всех сил, но ее возраст и состояние здоровья не позволяли ей быть постоянно на ногах. Она забрала Итана в отель, чтобы у нее была возможность хоть немного выспаться.
Позже парня привезли на «Скорой», с передозировкой от бабушкиного снотворного, которое он принял, не рассчитав дозы. В итоге больница была вынуждена вызвать социальную службу. Но они были отказали в опеке из-за нестандартной ситуации. Бабушка была очень расстроена, потому что ее катаракта не позволяла ей растить мальчика.
Кристина, была лечащим врачом отца Итана. Она использовала все ресурсы своего интеллекта, чтобы вернуть его в сознание. Обзванивала больницы разных стран, вспоминала подобные случаи, пыталась мыслить нестандартно, но ее идеи не срабатывали. Кристина видела, как ее муж привязался к мальчику, и, не выдержав, она спросила у него:
‒ Ты изменился. Ты хочешь ребенка. Так ведь?
‒ Мне нужна ты.
Он посмотрел ей в глаза и Кристина поверила.
У Дерека была маленькая пациентка Айрис, семи лет от роду, с интересными случаем. Впрочем, все пациенты Дерека были с «интересными случаями». Но особенность этой девочки была в наличии младшего брата Девида. На вид ему было лет пять. Несмотря на болезнь сестры, он требовал все внимание к себе и вел себя просто отвратительно: кричал, капризничал, дразнился, дрался. Пока Дерек и Карев пытались объяснить родителям Айрис ход операции с использованием трансплантации сальника, Брукс попыталась отвлечь парнишку:
‒ Девид, хочешь, я поиграю с тобой?
«Милый» Девид недолго думая врезал ей твердой игрушкой, которую вертел в руках, по лбу и тут же убежал в коридор. Родители бросились за ним, оставив дочь одну в палате.
‒ Расскажите все мне. Это надолго. ‒ Не по-детски серьезно попросила Айрис.
Уже вечером, дома, Зола поила родителей кукольным чаем. Все были счастливы.
‒ Господи, она идеальна. ‒ Восхищался Дерек дочерью.
‒ Да, ‒ засмеялась Мер.
Поведение мальчишки так поразило Дерека днем, что он невольно примерил это на себя.
‒ А если он будет монстром? Будет ненавидеть Золу, воровать ее игрушки.
‒ Он не будет монстром! Игрушки воровать будет, все дети так делают. ‒ Заверила Мер.
‒ Смотри, как она счастлива. Ты даже не представляешь, что грядет. ‒ Предупредил Золу Дерек.
‒ Я думаю, она с ним справится. Ей великолепно удается убеждать людей.
‒ Золотко, налей мне еще чаю!
‒ Как вкусно!
Они были счастливы.
Алекс изо всех сил пытался выкинуть мысли об Уилсон из своей головы.
‒ Забей ты на нее. ‒ В своем стиле дала ему совет Кристина.
‒ Пытаюсь, но она повсюду.
Она действительно была повсюду. В лифте, в операционной, даже по коридорам больницы ходила… В очередной раз, случайно оказавшись друг с другом за соседними компьютерами, Уилсон не выдержала:
‒ Алекс, послушай. Мы можем хотя бы поговорить? Мне не хотелось бы обходить стороной педиатрию, мы могли бы работать вместе…
‒ Ты не хочешь работать со мной, вот что тебя волнует? Отлично.
‒ Нет… я не…
‒ У меня не вышло, но я хотел помочь.
‒ Правда? Каждый раз твое вмешательство только портит мне жизнь. Выходка с Джексоном ‒ это что-то…
‒ Прости, что твой парень ‒ придурок и не может принять твоего прошлого. Это твое дело. Видимо, тебя все устраивает. А я уже сыт по горло безумными девицами с их заморочками.
‒ Не лезь в мои дела, хорошо?
‒ Не волнуйся. Уже не лезу.
Они опять поссорились, и разошлись в разные стороны.
Аризона взяла кофе со стойки кафе и стала насыпать туда сахар.
‒ Привет! Я ‒ Лорен.
‒ Привет, Лорен, ‒ улыбнулась Аризона незнакомке.
‒ Нет, «Лорен» ‒ написано на кофе, который вы переслащиваете.
‒ Ой, простите. Я не посмотрела и схватила.
‒ Ничего страшного.
Так они и познакомились. Доктора Лорен Босвелл, специалист по лицевой реконструкции. Аризону она зацепила. Красивая, уверенная, дерзкая. Ее пригласили в педиатрию для того, чтобы помочь маленькому Тайлеру. Он родился с волчьей пастью и мозговой грыжей.
‒ Рада, что вы с нами. ‒ Улыбнулась Аризона.
‒ Вы шутите? Не каждый хирург встретит такое за всю практику. Так что я в восторге.
Они договорились обсудить план операции чуть позже. Их взгляды явно задерживались друг на друге чуть дольше положенного.
Эйвери заметил:
‒ Не верится, что мы заполучили ее. Она ‒ рок-звезда.
‒ Да, кажется, она… компетентна. ‒ Осторожно высказалась Аризона, смотря вслед Лорен.
Она явно не выходила у нее из головы. Возвращаясь домой, Аризона попала в один лифт с Лорен.
‒ Ничего нового по операции Тайлера? ‒ Аризона отводила взгляд.
‒ Нет. Тебе говорили, что у тебя красивые глаза? Они карие или голубые? Голубые.
‒ Я замужем и счастлива. Доктор Торрес, горячая брюнетка, ортопед. И, кстати, о глазах. Ее взгляд просто завораживает. И я замужем… ‒ Аризона зачастила. Она волновалась. ‒ И у меня одна нога.
‒ Я знаю. ‒ ничуть не смутившись, Лорен продолжала смотреть на Аризону. ‒ Знаешь сколько Аризон Робинс в Интернете? Одна. До завтра.
В пациентках у Кепнер оказалась молодая 21-летняя девушка Кими, которую привезли после долгого гуляния по ночным барам с резкими болями в животе и двумя пьяными подругами в очень приподнятом настроении.
‒ Она перебрала или ее отравили. Когда уже ее стошнит, наконец? Вы можете просто промыть ей желудок? Заканчивай, и погнали тусить!
Они не отрывались от своих телефонов, щелкались на фоне своей корчащейся от боли подруги и не осознавались всей серьезности происходящего. Кепнер пыталась узнать у них хронологию событий вечера, чтобы понять причину случившегося, но у нее ничего не выходило. Одну из подруг стошнило, другая принялась хохотать над таким «веселым» событием.
Так Кепнер и продолжала бы мучиться, если бы молодые «леди» не увидели красавца Эйвери. Наконец-то им захотелось найти контакт с врачом. Они откровенно и весьма вульгарно начали заигрывать с ним. На этом моменте терпение Кепнер закончилось: она перешла на крик и барышни начали перечислять все напитки, которые они употребляли вместе с подругой в тот вечер. Один из них ‒ «Дымящийся сосок», сладкий, много рома, подается с дымом, ‒ заинтересовал Эйвери:
‒ Погодите. С настоящим дымом или с сухим льдом?
В этом и была причина. У Кими пошла кровь ртом и ее срочно увезли в операционную. Выяснилось, что в этот коктейль добавляли жидкий азот, который и привел к таким печальным последствиям: девушке полностью удалили желудок, потому что от него ничего не осталось, соединив пищевод напрямую с кишечником.
Эйвери вызвался ассистировать Кепнер. Все протекало довольно мило и по родному: врачи оперировали и болтали о жизни.
‒ Джексон, извини за то, что я наговорила тебе, за то, что винила тебя во всем, в своих неудачах. Я просто сумасшедшая.
‒ Я знаю. ‒ Заверил ее Эйвери.
‒ Я знаю, ты думаешь, что я ужасный человек. ‒ Эйприл положила бесполезный желудок в таз.
‒ Вообще-то я восхищался твоей техникой. Ты только не зазнавайся. ‒ Эйвери держал зажим и отсос, ассистируя ей.
‒ Кто бы говорил! Модный пластический хирург, заодно владеющий больницей.
‒ И теперь вместо операций я на встречах. Мне пришлось привезти специалиста по лицевой реконструкции. Она летает по всему миру и делает чудеса. ‒ Вздохнул он по своим упущенным возможностям.
‒ А ты сплачиваешь больницу, Джексон. Это тоже чудо.
‒ Спасибо.
‒ Пожалуйста.
Взаимная поддержка людей, хорошо знающих друг друга. После удачно проведенной операции подруги Кими в силу ограниченности интеллекта и интересов никак не могли понять, что жизнь их подруги сильно изменилась.
‒ А как же «весенний отрыв»? Может она поправится? Если она может кушать без желудка, то и пить сможет тоже. А еще она станет худышкой!
Кепнер не выдержала.
‒ Нет, она не сможет пить. Может быть, вам стоит подумать о ней, а не о каникулах?
‒ Но мы уже внесли залог за жилье.
‒ Тогда возьмите с собой учебники. Учитесь. Вы можете стать докторами или директорами компаний, или даже сенаторами. Стремитесь к величию, помогите друг другу стать офигенными!
Аминь. Лица девушек надо было видеть, но Кепнер не унималась и пыталась наставить их на путь истинный. Эйвери от души веселился, поджидая ее в сторонке.
‒ Думаешь, они тебя поняли?
‒ Конечно, нет. Не странно ли, что я теперь хочу выпить? Не хочешь пойти к «Джо»? ‒ спросила она у Джексона.
Эйприл явно не заметила, как увлеклась общением со своим бывшим парнем. Возник неловкий момент.
‒ Нет, но спасибо. У меня планы.
‒ Кстати… только что вспомнила… у меня встреча с Мэтью… Может в другой раз?
‒ Конечно. Спокойной ночи.
Эйвери теперь все свое время посвящал управлению больницей. Он постоянно забывал про свою новую возлюбленную. Назначал ужин и не приходил, а потом и не звонил. Он вспоминал об этом, только когда она появлялась у него перед глазами. Тогда он сразу начинал извиняться, не давая сказать ей ни слова, и назначал новую встречу с клятвами о том, что все будет хорошо. Встретив Карева на выходе из больницы, который сразу же предложил:
‒ Пойдем пивка пропустим? ‒ мысли об Уилсон за весь день измотали его и он хотел отдохнуть.
‒ Да. То, что надо. ‒ Поддержал Эйвери.
Проходя мимо одной из палат, они увидели, как Уилсон ссорится со своим парнем. Они кричали, эмоционально жестикулировали, ссора явно переходила из разряда обычной. Эйвери заинтересовался:
‒ Что там происходит?
‒ Не знаю и не хочу знать. Я говорил, что он придурок, ну их. Пойдем.
Войдя в бар, Эйвери снова понял, что забыл. Его девушка сидела у стойки бара и явно уже давно ждала его.
‒ Удачи. ‒ Пожелал Карев и ушел к бару.
Джексона начал говорить с порога:
‒ Я знаю, я не был доступен…
‒ Сейчас просто помолчи, хорошо? Причина в том, что ты руководишь больницей. Поэтому ты не звонишь мне одиннадцать дней? Я ненавижу себя за то, что точно знаю, сколько дней ты не звонил. И еще больше за то, что спрашиваю тебя про это, как какая-то помешавшаяся, одержимая тобою девчонка. А я совсем не такая! ‒ Ну да, все мы не такие. ‒ Понятно? Но я хочу знать, почему ты молчал одиннадцать дней?
‒ Потому что я руковожу больницей…
‒ Это не оправдание! Это неважно. Я заслуживаю чего-то большего! Так что… давай, скажи… просто сделай это!
Она намекала на разрыв отношений, а Джексон взял и поцеловал ее. Бросать ее он явно не собирался.
Алекс тем временем возвращался из бара. Подойдя к дому, он обнаружил на скамейке Уилсон.
‒ Господи, ты меня убиваешь. Я пытаюсь отстать, убраться из твоей чертовой жизни, но ты повсюду. А теперь ты заявилась, чтобы об этом поговорить? Знаешь что…
Уилсон подняла заплаканное лицо ‒ правый глаз и губа были разбиты.
‒ Можно я останусь? Пожалуйста.
Как хирурги мы знакомы с повреждениями человеческого тела. Ведь мы жертвуем лучшие годы своей жизни на изучение того, как их можно залечить. Но есть раны, которые хирург не может залечить самостоятельно, и ему просто необходима помощь. Магии не существует. По крайней мере, в виде абракадабры и джинна в бутылке. Но есть что-то волшебное в том, что не все можно исправить, но почти все можно пережить.
Пример литературной расшифровки ТВ-сериала.
На основе субтитров от FanatoMy team, фотографии — сайт канала АВС.
Anatoly
Kolambamani
zaec